Падение царского режима. Том 2

Андроников. — Всегда самые нехорошие… Я Бурдукову причинил много неприятностей, лишив его очень жирного и хорошего куша… Это было до войны — в 1914 г. Я узнал, что Бурдуков был всегда приживальщиком у князя Мещерского… А князя Мещерского я совершенно не знал прежде; я узнал его только в 1912 году, когда он меня прохватил в своем «Гражданине», написав, что есть «титулованные молодчики, которые подносят министрам конфеты, провожают их на вокзалы»… Злую статью написал! Я себя в ней узнал. И узнал, что это дело рук г. Палеолога и Бурдукова. Я этого так не оставил!… Палеолог очень испугался… Тогда Мещерский написал мне по-французски письмо, в котором пишет: «Vous vous sentez piqué? — ce n'est pas vous»[*] т.-е. что это совершенно не обо мне… Это письмо дало мне возможность поехать к Мещерскому и лично с ним объясниться. После этого я начал у него бывать, и там же я встречал Бурдукова. Он был шталмейстером, состоя при министерстве внутренних дел, и был чрезвычайно жадный на все должности, которые дают как можно больше денег, всякие комиссии и т. д., так что он изрядно получал, благодаря влиянию князя Мещерского!…

Председатель. — Что же, он состоял при нескольких министрах внутренних дел?

Андроников. — Да, при целом ряде!… Один министр только не имел с ним ничего общего — Макаров, который к Мещерскому относился отрицательно, который его не принимал… А Маклаков был его друг и приятель! В 1914 году, еще до войны я узнал, что Бурдуков хочет сделать, по моему мнению, величайшее преступление по отношению к порядку: он подал в кредитную канцелярию заявление, с просьбой выдать ему концессии на ипотечные банки в царстве Польском… Это право поляков иметь свой польский банк, это поляки свято хранили, как свое право, привилегию!… Вопрос этот разбирался в кредитной канцелярии и оттуда пошел за подписью министра финансов (или его товарища — не знаю) с запросом к варшавскому генерал-губернатору… Когда я об этом узнал, я позволил себе написать Горемыкину, зная, что он бывший большой деятель по польским делам, служил в царстве Польском и знает все эти отношения. Я обращал его благосклонное внимание на то, что в министерстве финансов находится такого рода прошение, что это идет несомненно вразрез с интересами поляков и испортит наши отношения с поляками… Горемыкин согласился со мной и послал министру финансов письмо. После этого Бурдуков не мог меня выносить!…

Председатель. — Каково было отношение Горемыкина к закулисным темным силам, к Распутину и К^о?

Андроников. — Я считаю, что у него было очень отрицательное отношение: он Мануйлова не пускал к себе, Распутин был у него раз, и то (мне пришлось присутствовать) разговор был ни к чему…

Председатель. — По чьей инициативе произошла эта встреча?