Падение царского режима. Том 1

Соколов. – На чье имя письма?

Хвостов. – Без адреса. Письма эти секретарь давал. Дела были самого грязного свойства! Там была история помилования 100 дантистов, которая дала секретарю около 100 тысяч (но Григорий получил только шубу и шапку)… Когда я начал обыски, то получил приказание прекратить их.

Председатель. – От кого вы получили приказание?

Хвостов. – Я получил от Вырубовой письмо от имени бывшей императрицы немедленно прекратить эти обыски; и обыски были прекращены, а секретари были Штюрмером выпущены. А все-таки дела были хорошо известны в охранном отделении!…

Смиттен. – У вас сохранилось письмо Вырубовой?

Хвостов. – Это письмо было потребовано Штюрмером лично: оно не было уничтожено, а было потребовано им по приказу Танеева…

Председатель. – А какого содержания было это письмо, вы не помните?

Хвостов. – Просто сказано: прекратить!… Частичку этого письма успел сфотографировать мой приятель. Я такие письма рвал. Если какие-нибудь не разорвал, то, может быть, и найду…

Председатель. – Кто из ваших приятелей это сделал?

Хвостов. – Мне бы его не хотелось называть, но фотографию я постараюсь достать…

Апушкин. – В письме Вырубовой была ссылка на чье-нибудь распоряжение?

Хвостов. – Для меня было ясно: было просто приказание – «немедленно прекратить!…»

Апушкин. – Для вас не было сомнений в подлинности этого письма?

Хвостов. – Не было сомнений, так как я знал почерк Вырубовой.

Апушкин. – Кто вам его передал?

Хвостов. – Не помню – лично, или каким другим путем… но ясно было приказание – прекратить…

Председатель. – А вскоре затем пришел Штюрмер и потребовал это письмо обратно?

Хвостов. – Да, через два дня, – даже через день! Когда я это письмо получил, то по привычке (если неприятное письмо, то я его всегда рву) – прочел, разорвал и бросил в корзину… А когда с меня стали требовать, я говорю, что его у меня нет, но – к счастью! – оно в корзине нашлось, так что его пришлось подклеивать…

Соколов. – А в какой момент ваш приятель его сфотографировал: когда оно было уже разорвано?

Хвостов. – Моему приятелю хотелось иметь на память такую вещь, что Распутина хотели обыскать, но это не удалось!… (Я не помню, – вышло ли, что оно разорвано.) Они думали, что я могу шантажировать, а я его разорвал на мелкие кусочки со злости, так что пришлось подклеивать на бумаге… Это страшный труд! Но иначе могли не поверить… Говорят: «вы спрятали его; покажите! – Такой важный документ!…» И этот документ удалось вернуть Танееву…

Председатель. – Самому Танееву?

Хвостов. – Одним словом, – Танееву: Штюрмер ли прислал или через Решетникова это письмо было возвращено… Я не помню фамилию, но тому, который был секретарем богадельни Вырубовой…