Падение Хронополиса

— Я всегда считал, что охранные мероприятия Департамента Истории, связанные с главным, Богом дарованным событием, излишни. Хронотическая История слишком запутанная вещь, чтобы ее можно было так легко распутать. Сам факт появления машин времени в принципе ослабляет жесткую взаимосвязь причины и следствия, даже если перемещаться только между Узлами. И сейчас у нас есть перемещения во времени, хотя их никогда не изобретали. Воистину удивительно.

— И воистину разрушительно, — ответил Этон. — Рильке не смог уничтожить Империю, но Гегемония — может. А с Империей — и человечество.

Но пророк уже смотрел на Этона пристальным огненным взглядом.

— Это ты! — с усилием выдохнул Святой. — Ты — избран! Я узнал тебя! — Пророк вскинул руку и прикрыл ею глаза, потом провел ладонью по лицу, как будто борясь с внезапным приступом головокружения.

— О чем это вы? — хрипло спросил Этон.

— Забудь мои мелкие обманы, — со слабой улыбкой ответил ему Святой Хеватар. — Как бы там ни было, а я все еще пророк Господень и вижу иногда сквозь завесу. — Святой говорил как во сне. — Ты наша единственная надежда, Этон. Ты воин Божий. Ты меч Его для битвы с врагом Церкви и Империи.

От этих неожиданных слов у Этона закружилась голова. Потом из глубин разума стало возникать побуждение, призыв. Борясь с этим чувством, он пытался найти ответ на слова Святого Хеватара.

Но напрасно. Подсознание снова взяло его судьбу в свои руки.

Этон перенесся в страт.

Он летел вперед — в положительную сторону, на жаргоне хрононавтов. Вокруг него повсюду снова ревело и бушевало неземное пламя страта. Этот огонь пронизал его насквозь, и Этон понял, что его личное ортогональное поле исчезло. Он наполнился трансцендентальной энергией, стал многомерен по своей природе и возможностям.

Теперь, когда он слился с огнем страта, субъективное чувство проходящего времени исчезло и полет к новой цели не имел продолжительности. Краем сознания Этон улавливал, что несется с огромной скоростью вблизи серебристо-свинцового экрана действительности. События на экране летели, сливаясь в размытый поток.

Экран закачался — Этон сбавил скорость, подлетая к какой-то его точке. Оказалось, что он смотрит в комнату в высоком здании в Шестом узле. Двое мужчин, один высокий и суровый, другой приземистый, толстый и вкрадчивый, стояли над обнаженной женщиной, которая лежала на покрытом тканью столе, выгнувшись дугой вверх. В руках мужчин были блестящие кинжалы, медленно и уверенно опускающиеся к белеющему телу. Вокруг стояли гудящие, тикающие и щелкающие устройства.

Подлетев ближе, Этон вспомнил, где видел эту женщину. Это была Инприсс Соре.

Он вышел в ортогональное время.

Стрину и Вилену показалось, что Этон появился прямо из Невозможного Образа Хулму, поскольку он материализовался как раз между ними и алтарем. Они отпрянули с криком ужаса, решив на миг, что им явился их бог. Вокруг Этона мерцал радужный ореол. Пропитавшая его энергия пульсировала и мерцала при каждом движении.

Но травматики опомнились и, поняв, что это всего лишь человек, бросились на него, выставив кинжалы.

Из груди Этона подобно шаровой молнии вылетело ослепительное облачко чистой энергии и обволокло Стрина, который тут же упал замертво.

Вилен остановился как вкопанный и застыл с глупым видом, неуклюже держа кинжал. В замешательстве он глядел то на Стрина, то на Этона. В воздухе пронесся второй заряд энергии, и Вилен рухнул, не издав ни звука.

Этон осторожно шагнул к женщине. Она все еще дрожала от усилия, выгибаясь вверх, закрыв глаза, и часто дышала, ожидая пронзающих лезвий. Этон как можно мягче взял ее за плечи, усадил на алтаре и попросил открыть глаза.

Инприсс взглянула на него без всякого выражения.

— Все уже позади, — сказал ей Этон.

Но было ясно, что она в глубоком шоке. Человек, прошедший подобное испытание, может на годы стать пациентом психиатров.

Этон положил руку ей на лоб. Из его ладони вышел слабый поток энергии и пронизал мозг девушки. Этон ощущал каждую ее мысль, видел все уголки и закоулки ее сознания. И в эти уголки он посылал исцеляющую силу, следуя за ходом ее мыслей.

Наконец девушка перестала дрожать, успокоилась и пришла в себя.

— Спасибо, — сказала она.

— Одевайтесь — сказал он. — Пойдемте отсюда.

Пока девушка торопливо натягивала на себя одежду, Этон обошел зал, с омерзением опрокидывая все еще работающие устройства. Обнаружив топографическую камеру, он выругал себя за то, что не заметил ее раньше, и оторвал кабель.

Этон знал, что они находятся в задней части здания на третьем этаже. Приоткрыв дверь, он выглянул в коридор.

Обернувшись к Инприсс и увидев, что та готова, он поманил ее за собой. Они выскользнули в коридор.

По обеим стенам коридора тянулись ряды дверей, из-за которых доносились приглушенные говор или пение. Этон повел Инприсс к лестнице. Уверенный в том, что легко разберется с любым встречным, Этон направился вниз, держа Инприсс за руку.

На втором этаже, в нескольких шагах от площадки лестницы открылась дверь, и оттуда вышел человек с худым сосредоточенным лицом. Заметив его, Этон резко остановился:

— Сержант Квейл!