Падение Хронополиса

У Инприсс Соре, тридцати лет, было приятное, немного меланхоличное лицо, янтарные глаза и средней полноты фигура. Она служила клерком в «Нобль крионикс» — фирме, очень тесно сотрудничающей с правительством, — и снимала двухкомнатную квартирку.

В свое время она успела поработать в Департаменте Истории, где получала не в пример больше, чем сейчас. Но один ревностный утешитель, усомнившись в благочестии Инприсс, донес на нее, и она потеряла отличное место. Чтобы выжить, ей пришлось сделать шаг по социальной лестнице вниз, однако новая должность не требовала свидетельства о благочестии. Ей пришлось съехать из просторной квартиры в центре Хронополиса и снять более дешевую, на окраине, в районе победнее. Друзья Инприсс из Департамента Истории прекратили с ней знакомство, и сейчас она была одинока.

Когда в дверь квартирки Инприсс постучались Гончие, она, только что вернувшись с работы, размышляла, как ей убить остаток вечера.

Работа Гончих началась несколько часов назад. Один из них встретил Рола Стрина и Фри Вилена у подъезда дома и быстро описал расположение квартиры. Из окна гостиной был выход на пожарную лестницу.

— Отлично, — сказал Стрин. — Дайте нам полчаса.

Неуклюже поднимаясь по лестнице следом за Стрином, Вилен тащил тяжелый ящик для инструментов. На третьем этаже Стрин отыскал нужную дверь и постучал. Когда дверь приоткрылась, Гончие ворвались внутрь, втолкнув перед собой Инприсс.

Удар отбросил Инприсс Соре от двери.

— Что… что вам нужно? — дрожащим голосом пролепетала она.

Взгляды Гончих заметались по комнате. Стрин повернулся к Инприсс, рассмотрел ее лицо, обшарил глазами ее тело. То, что он увидел, ему понравилось, и он ощутил теплую волну предвкушения.

Выбор Хулму был превосходным. Все теперь пойдет хорошо, Хулму останется доволен.

Прижав руки к горлу, девушка отступила к дальней стене.

— Что вам нужно? — повторила она шепотом, увидев их горящие глаза. — Скажите мне, что вы хотите?

— Сегодня самый важный день в вашей жизни, уважаемая, — ответил ей Стрин. — Вам предстоит испытать такое… чего вы не испытывали никогда.

Гончие достали из карманов черные покрывала и покрыли ими головы.

Инприсс отшатнулась, охваченная ужасом.

— О боже! Нет! Нет! — испустила она слабый крик, но ее уже схватили и зажали рот. Когда Инприсс несли к столу, с которого Стрин смахнул книги и посуду, она почти не сопротивлялась и только дрожала. Ее положили на стол. Стрин достал из ящика Вилена крепкий шнур, захлестнул его за ножки стола и привязал руки и ноги Инприсс специальными узлами.

Когда Вилен убрал руку ото рта девушки, она уже не пыталась кричать. Жертвы вообще редко кричали: ужасная слава травматиков вызывала беспомощный ужас. Вместо криков Инприсс принялась молиться всхлипывающим дрожащим голосом.

— Ты зря пытаешься звать на помощь своего бога, — спокойно заметил Стрин. — Его не существует, это все выдумки. Перед концом ты будешь молиться Хулму, подлинному богу, который создал нас, отразив на экране реальности.

Стрин любил заводить разговоры с жертвами ритуала, чтобы установить психологическую связь.

Рассеянно мурлыча какой-то мотив — привычка, происходящая от волнения, охватывающего его всегда в такие моменты, — Стрин заметил на кресле сумочку Инприсс. Он бережно раскрыл ее и исследовал содержимое. Какие-то личные мелочи, удостоверение, банковские карточки, немного денег, несколько писем.

Сложив все обратно, он положил сумочку на полку возле окна.

Гончие открыли ящик и стали вынимать инструменты.

Девушка перестала молиться и замолчала, часто и испуганно дыша. Стрин поднес к голове Инприсс измеритель. Уровень ее страха составлял почти восемьдесят единиц — очень высоко. Это было хорошо.

— Что вы со мной сделаете? — спросила она Гончих. — Пожалуйста, скажите мне, что вы со мной сделаете?

— Хм-м… столько есть способов… Ножи, медленно вонзаемые в тело? Ужасный Вибратор? Исход через Огонь? — Перечисляя все это, Стрин одновременно охотно показывал Инприсс различные инструменты, один за другим.

Девушка с усилием оторвала голову от столешницы, напряглась и посмотрела. Потом уронила голову обратно. В ее глазах застыло отчаяние.

Вилен закончил установку экрана и лазерного проектора. Экран был натянут наклонно, как огромное приспущенное крыло. Вилен включил проектор; на экране появилось изображение. Невозможный Образ Хулму принялся гипнотически вращаться и изгибаться на фоне муаровых разводов. Стрин и Вилен опустились на колени спиной к экрану по обе стороны от Инприсс, глядя ей в лицо.

— Внимай Хулму! — торжественно объявил Стрин.

Первая церемония началась.

Очень скоро изгибы и мерцания голограммы ввели Инприсс в неглубокий транс. В таком состоянии слова и приказы Стрина и Вилена проникали в ее сознание особенно глубоко.

— Ты будешь принесена в жертву Хулму, — говорил ей Стрин. — Твоя душа уже никогда не вернется сквозь время обратно к твоему телу; ты никогда не проживешь свою жизнь заново, как другие. Ты будешь принадлежать Хулму. Он заберет тебя к себе в глубины страта.

— Хулму заберет тебя к себе, — вторил нараспев Стрину Вилен.