Падение башен. Нова

Питательная жидкость плеснулась на сандалии отскочившего Лока. Труп ворочался в баке, запутавшись в трубках и проводах.

Камеры дико раскачивались.

Рука царапала мокрые изразцы.

Пальцы замерли и Руби закричала и закричала снова. Она метнулась к баку, пробралась через разбитое стекло, схватила труп, прижала его к себе, поцеловала, вскрикнула, поцеловала еще раз, раскачиваясь из стороны в сторону. Плащ темнел, впитывая разлившуюся жидкость.

Крик оборвался. Она выронила тело, привалилась к стенке бака и схватилась руками за горло. Под ожогами и содранной косметической кожей к лицу вдруг прилила кровь. Она медленно скользнула по стенке. Когда она коснулась пола, глаза ее уже были закрыты.

— Руби?.. — порезалась она, или нет, пробираясь через стекло, не имело уже значения. Причиной был поцелуй. После таких сильнейших ожогов прошло совсем немного времени, и она, должно быть, находилась в сверхлетаргическом состоянии. Чужеродные протеины питательной жидкости проникли в ее тело и вызвали грандиозную гистаминовую реакцию. Она умерла в считанные секунды от анафилактического шока.

И Лок засмеялся.

Смех сперва был словно грохот перекатывающихся внутри булыжников. Потом зазвучал во всю силу, отскакивая от высоких стен залитой каюты. Победа вызвавшая этот смех, была ужасна, и она была — его.

Он глубоко вобрал в себя воздух. Он держал корабль меж ладоней. Еще ничего не видя, он направил «КАКАДУ» во взрывающееся солнце.

Где-то внутри корабля плакал киборг…

Окраинные Колонии. Полет «РУХА». 3172 г.

— Звезда! — закричал Мышонок. — Она превращается в нову!

Голос Тай отрывисто прозвучал по главной линии:

— Отсюда уходим! Сейчас же!

— Но капитан! — закричал Катин. — Погляди на «ЧЕРНОГО КАКАДУ»!

— «КАКАДУ», боже мой…

— Лок падает прямо…

— …прямо в центр…

— …солнца!

— Всем поднять паруса! Катин, я сказала твой парус поднять!

— Боже… — выдохнул Катин. — Ох, не…

— Она слишком ярка, — решила Тай. — Выключить сенсоры надо!

«РУХ» стал удаляться.

— О боже! Они… они в самом деле… Они действительно падают! Она уже очень яркая! Они погибнут! Они сгорят, словно… они падают! Ох, Лок, останови их! Сделайте же хоть что-нибудь! Там же капитан. Надо что-то сделать!

— Катин, — крикнул Мышонок. — Выдерни эти чертовы сенсоры! Ты что, свихнулся?

— Они опускаются! Нет! Это словно черное отверстие в середине всего сущего. И они падают туда. Ох, они падают… они падают…

— Катин, — завопил Мышонок. — Катин, не смотри туда!

— Она разрастается, она так ярка… ярка… еще ярче! Я с трудом их различаю…

— Катин! — внезапно в голову Мышонка пришла мысль и он закричал. — Вспомни Дэна! Выдерни свои штеккеры!

— Нет! Нет, я должен это видеть! Что-то грохочет. Она прогнала ночь! Я чувствую, как пахнет горящая темнота. Мне их уже не видно… Нет, вон они!

— Катин, перестань! — Мышонок перегнулся через Ольгу. — Тай, отключи его входы.

— Не могу. Этот корабль против гравитации должна я вести. Катин! Выключи сенсоры! Я приказываю!

— Ниже… ниже… я снова их потерял! Мне их больше не видно. Свет сделался красным… Я больше…

Мышонок почувствовал, как корабль дернулся: парус Катина хлопнул.

Катин испуганно закричал:

— Я больше не вижу! — крик перешел в слезы. — Я ничего не вижу!

Мышонок скорчился на койке, закрывая глаза руками, плечи его затряслись!

— Мышонок! — рассердилась Тай. — Черт возьми, мы уже потеряли один парус. Отпусти немного свой.

Мышонок ничего не видя, приспустил свой парус. Слезы страха пробивались сквозь его веки, когда он прислушивался к всхлипываниям Катина.

«РУХ» удалялся от новы, а «ЧЕРНЫЙ КАКАДУ» падал на нее.

И это была нова.

Окраинные Колонии. Полет «ЧЕРНОГО КАКАДУ». 3172 г.

Ведущий свой род от пиратов, обгоревший в огне, называемый пиратом, убийцей, вором.

Стерплю.

Я возьму свои призы одним махом и стану человеком, лишившим созвездие Дракона его завтра. То, что это было сделано, чтобы спасти Федерацию Плеяд, не умаляло моего преступления. Сильные люди могут, в конце концов, совершать великие преступления. Здесь, на «ЧЕРНОМ КАКАДУ», я навсегда потерял свою любовь. Я говорил ей однажды, не приспособлены ни для осмысленной жизни, ни для осмысленной смерти (Это смерть, единственный смысл которой в том, что человек умер, чтобы предотвратить хаос, и они умерли…) Такая жизнь и такая смерть уменьшает значимость, снимает вину с убийцы и ореол с героя. Интересно, как другие преступники оправдывают свои преступления? Опустошенные миры порождают опустошенных сыновей, способных лишь к игре или драке. Достаточно ли этого для победы? Я разрушил одну треть космоса, чтобы поднялась другая, и еще одна балансировала на краю, и я не чувствую на себе греха. Может быть, оттого, что я свободен и зол. Ну, хорошо, я свободен оплакивать ее, смеясь. Мышонок, Катин, кто из вас теперь слепец, не могущий видеть меня победителем под этим солнцем? Я чувствую, как огонь давит на меня. Как ты, Дэн, я буду балансировать между рассветом и вечером, но призом моим будет полдень.

Окраинные Колонии. Новая Бразилия-2, 3172 г.

Темнота.

Молчание.

Ничто.

Затем заворочалась мысль.