Падение Адама

— У тебя, наверное, плохо с головой после неудачного приземления. — Ее затрясло от негодования; пунцовый цветок гибискуса на майке вторил ее эмоциям. — Я сюда не рвалась и говорила тебе об этом. Более того, я жаждала убраться отсюда сегодня же утром, но Элизабет захныкала, умоляя не пороть горячку, пока мне не подыщут замену. И как бы скоро это не произошло, все равно покажется невыносимо долго. Пока же я вынуждена продолжать курс лечения, но терпеть твои оскорбления и идиотский бред я не намерена.

Выслушав эту тираду, Адам погрозил девушке пальцем:

— Только не смей мне лгать.

— И не собиралась.

— И нечего насмехаться надо мной.

— Я? Насмехалась?! — Лайла просто задохнулась от обиды и возмущения. — Чтоб я зубоскалила над кем-то в подобной ситуации — да никогда в жизни!

— Словами, может, и нет, но поведением — сколько угодно.

— Поведением? Черт побери, о чем ты говоришь?

— Для начала могла бы одеться поприличнее, вместо того чтобы скакать вокруг меня в шортах. Ты как пляжная козочка, которая выискивает очередную добычу себе в койку.

— Что?

— А о юбках ты когда-нибудь слышала? Большинство женщин носят их из этических соображений. Они не сверкают голыми коленками, если только… если только не хотят их выставить напоказ.

Ее глаза опасно потемнели.

— Ах ты, мерзкий сексуальный маньяк!

— И еще медсестры надевают шапочки, вместо того чтобы трясти волосами.

— Я тебе не медсестра.

— Это уж точно. Что за мазь ты мне подсунула? Эти болячки внизу просто не дают мне покоя!

— Приятно слышать. С приличным парнем никогда бы такого не случилось.

Лайла стремительно ринулась в двери. Адам тут же ухватился за трапецию и сел неожиданно для самого себя.

— Куда ты? Вернись! Я еще с тобой не закончил!

Резко обернувшись, Лайла выкрикнула:

— Зато я закончила! Во всяком случае, на время. Давай, набирайся силенок, потому что сегодня днем тебе придется оторвать свою больную задницу от кровати. Понял? А еще я хочу, чтобы ты побрился. Попробуй только не побриться — вернусь, сделаю это сама. — Ее голубые глаза метали гром и молнию. — Сомневаюсь, чтобы ты сейчас горел желанием увидеть бритву в моей руке.

Она захлопнула за собой дверь.

Лайла заглянула в урну, полную битого стекла, которую Пит безуспешно пытался спрятать.

— У него не останется стаканов, если он будет продолжать в том же духе.

Пит выбросил стекло в мусоросборник.

— Чем он там сейчас занимается?

Пит приложил обе ладошки к уху и выразительно засопел. Лайла одобрительно кивнула.

— Отлично. Ему не повредит поспать сегодня днем. Он побрился?

Лицо Пита растянулось в улыбке.

— Да, а потом… — Он похлопал себя по щекам и подбородку.

Лайла весело рассмеялась:

— Одеколон. Здоровый признак.

Адам дремал, и Лайла, переодевшись в купальник, направилась к бассейну. Немного позже Пит подал на террасу ленч. Умиротворенно откинувшись в шезлонге, девушка заснула и не услышала, как карлик подбежал и похлопал ее по руке.

— Доктор приехать.

— О, не ожидала я его так рано.

Накинув легкий халатик, она вбежала в дом и встретила доктора в прихожей.

— Привет, Бо. Что-то вы рановато. Или это я уснула?

— Да нет, это я поторопился. Отменил одну встречу после вашего звонка и сразу же вылетел на Мауи. Как он?

— Злой, как цепная собака, — резко ответила она, заставив доктора поежиться. — Сами спросили.

— Я имел в виду его самочувствие.

Она вкратце описала состояние больного, включая подробности, которые не успела сообщить во время телефонного звонка.

— Да, забыла еще упомянуть о спастичности.

— Безусловно, симптом очень хороший. Сейчас я его осмотрю.

У двери в комнату Адама они задержались.

— Если не возражаете, я подожду здесь. Совсем недавно мы с мистером Кэйвано обменялись убийственными любезностями.

Доктор неуверенно хихикнул, уловив в ее голосе иронию. Как только дверь за ним закрылась, Лайла приняла душ в своей комнате и, одевшись, застыла в ожидании с кувшином свежего ананасового сока.

— По-моему, он делает поразительные успехи, — оживленно начал доктор, принимая сок с благодарным кивком. — Я застал его за упражнениями с блоками.

— Днем я планирую позаниматься на наклонном столе. Потом перейдем на кресло. Неподвижность угнетающе действует на него. Чем больше он будет упражняться, тем скорее оживут мышцы и тем быстрее он воспрянет духом.

— Несмотря на улучшение, я заметил, что он все еще настроен воинственно.

— Мягко сказано. Довожу до вашего сведения, что я попросила себе замену.

— Да что вы?

— Я не тот лечащий врач, который ему нужен. Мы совершенно не подходим друг другу. Это здорово портит обедню.

— Но иногда такая психологическая несовместимость служит побуждающим толчком для пациента. Такой антагонизм порой прекрасно стимулирует и заставляет упорнее работать.

— Все это, конечно, просто замечательно, но я отказываюсь быть девочкой для битья.

— Но ведь то же самое вы терпели и от других пациентов. Ничего необычного для вашей профессии. Можно было заранее предположить, что мистер Кэйвано будет весьма капризным и упрямым пациентом.

— Безусловно, он полностью оправдывает мои ожидания, и я с ним не справляюсь.