Падай, я ловлю (СИ)

— Зачетный. Мне понравился. Но бабки — это бабки. И до кого-то весточка может не долететь.

— А давай я тебе налью? — предлагаю Зотову.

— А давай мы поедем домой? — рычит Туманов, выискивая меня грозным взглядом.

— Да я о другом, — протискиваюсь под его рукой и встаю перед ним. — Все в напряге, нужно разрядить обстановку. А потом оповестить, что вы давно выяснили, кто влез в бар. Бухой в дрова владелец — точно поверят. Только в одну бутылку из-под абсента накати мятного сиропа. Зад слипнется, но зато останешься в адеквате. И эта сплетня гораздо интереснее угроз, мигом разлетится.

— Голова, — довольно тянет Зотов и треплет меня по волосам.

— Не забывайся, — отбиваю его руку, а он сдавленно хрюкает:

— А, ну да. Чертов пес.

— Что думаешь? — заискиваю перед Тумановым, запрокинув голову.

Вместо ответа он опускает ладонь на мое горло, наклоняется и жадно целует. От необычной позы и явной нехватки кислорода у меня кружится голова, в голове появляется шум моря, а низ живота заволакивает неуместным ситуации и обстановке возбуждением.

— Отличная идея, — говорит, отстранившись. — Но наше присутствие не требуется. Дмитрий вполне способен нажраться самостоятельно и на полном серьезе.

— Моя признательность за оказанное доверие, — кривляется Дима, поклонившись, а Родион обнимает меня, положив руку на живот и разворачивается вместе со мной ко входной двери.

От пережитого я почти сразу засыпаю. Просыпаюсь только когда Родион выходит из машины, хлопнув дверцей. Сонно тру глаза, пока он обходит машину и открывает дверь мне. И совершенно не сопротивляюсь, когда он вытаскивает меня из нее сам, захлопывая дверцу ногой и закрывая машину с брелка. Обхватываю его шею без мыслей, продолжаю дремать, когда заносит в квартиру. И резко прихожу в себя, когда он, шваркнув входной дверью, рычит:

— А теперь попробуй меня убедить, что произошедшее никак не связано с твоей просьбой к официантке.

Ох, я бы попробовала. Он такой красивый, когда злится. Суровый и мужественный до моего тихого томного безумия.

— Я не знаю, Родь, — признаюсь честно, ковыряясь пальчиками в его волосах. — Честно. Но не исключаю. Я все расскажу, но можно, посплю сначала?

— Хорошо, — сдается на шумном выдохе. — Уже ничего не изменить.

Он разувается, продолжая держать меня на руках, я сбрасываю балетки на пол. Он доносит меня до моей кровати, а я хватаюсь за его руки, когда он пытается разогнуться.

— Можешь поспать со мной? — прошу тихо. — Так спокойнее.

Родион кивает и устраивается рядом в одежде, а я жмусь к нему, пригреваюсь и быстро засыпаю.

Глава 36

Просыпаюсь от того, что Родион нежно водит пальцами по моему запястью. Так невозможно приятно, что хочется замурлыкать от удовольствия, но вместе с этим понимаю, что его ласка далека от желаемой. Он размышляет о том, что случилось ночью и наверняка корит себя за мои синяки. Недоглядел. Обещал, а меня едва не уволокли прямо из-под его носа.

— Это моя вина, — шепчу, не открывая глаз. — Спасибо, что успел вовремя.

Лежу на боку, облокачиваюсь на его грудь спиной. Корсет впивается в ребра, от нескольких часов без движения ломит тело. Должно быть неприятно, но даже то, что не могу сделать полноценный вдох кажется спасением. Вдыхаю его присутствие крошечными порциями, иначе снова нога над обрывом и прыжок в пустоту.

— Я понимаю твое желание побыстрее со всем разобраться, но, черт, — прерывает сам себя и выдыхает раздражение мне в голову. — Где мозг, а? Он есть, я точно знаю. Почему большую часть времени не функционирует? Можешь объяснить?

— Я тупая.

— Вот ни хрена, — заявляет убежденно. Приподнимается и роняет меня на спину, надавив на плечо и сердито хмуря брови.

— Точно тебе говорю, — шепчу и облизываю сухие губы.

Перетянутая корсетом грудь дрожит от частых сердечных сокращений. Он так близко, что забываю даже о чем говорили. Просто смотрю в его карие глаза и мечтаю о том, что никогда не повторится. Вспоминаю, как он пожирал меня взглядом в моменты близости, как было волшебно, как распирало от эмоций, как боялась сболтнуть лишнее. И с прискорбием констатирую, что ничегошеньки никуда не делось. Напротив, забота, порой чрезмерная, подарки, смех до колик — я люблю его только сильнее с каждым проведенным вместе днем. И отсутствие секса не меняет ровным счетом ничего.

Родион отводит взгляд и садится на край кровати, спиной ко мне.

— Умывайся, поговорим за завтраком, — произносит глухо и выходит, мягко прикрыв за собой дверь.

Чищу зубы, принимаю душ и иду получать нагоняй в его футболке. Застаю его за плитой, устраиваюсь за столом и в спину поспешно вываливаю и о просьбе к Яне, и о договоренности с Юлей. Туманов не перебивает, методично работая у столешницы, молча ставит на стол тарелки с самым аппетитным в мире омлетом, загружает кофемашину и садится напротив. Берет в руки вилку, пытается есть, но отшвыривает ее и стискивает зубы, глядя в сторону. А потом так шваркает по столу кулачищем, что подпрыгивает все, что на нем стоит, а я — на своем стуле.

— Что я сделала? — лопочу шепотом.