П. Ш.

– Примите, пожалуйста, успокоительное! Не нервничайте! Через неделю сдайте опять! Вдруг все нормально! Ошибки бывают! Тесты не совершенны!

Олег взял таблетку, которую давал ему доктор, проглотил ее. Запил стаканом воды. Она застряла где-то в горле. Он выпил еще стакан.

– Что мне сейчас делать? Какие рекомендации?

– Не вести беспорядочную половую жизнь в ближайшее время, пока вы не пройдете повторный тест.

– Какую половую жизнь! Да я его отрежу, на хер!

– Да. Ну ладно. До свидания. Мужайтесь! Вам потребуется ваше мужество.

«Он снова оставил мне надежду. Вдруг и вправду какая-то ошибка. В конце концов вероятность такая есть, а значит, это может случиться даже со мной. Ведь в теории вероятности сказано, что сколь бы мала ни была вероятность какого-то события, оно остается вероятным. Или вдруг за неделю как-то все само рассосется?»

Олег с трудом добрался до дома. Пробки. Чертовы пробки! Он старался отвлечься, заглушить свою тревогу, переключал волны радио, в надежде найти хоть что-то отвлекающее, но все было тщетно. Он старался не думать вообще ни о чем. Он вогнал себя в состояние зомби, у которого была только одна задача: довезти тело до дома. Поворот, еще поворот, яма, руль вправо, шлагбаум, два поворота на 90 градусов. Парковка. Ключ из замка, хлопок двери. Шаг, еще шаг… Ключ домофона. Лестница. Ключ от квартиры. Свет в прихожей. Свет в комнате. Музыкальный центр. «Metallica»: «Fide to Black», «One», «The Unforgiven»… Мини-бар. Виски? Водка. Рюмка. Нет. Стакан. Еще стакан. Еще стакан, «…and nothing else matters…» Мягкий удар кроватью по спине. Стены и потолок танцуют причудливый танец, целясь друг в друга, вторя ударам барабанщика. «…Open mind for a different view. And nothing else matters…»

«Энд наху… элс мэтэрс!» – орал Олег в слезах, лежа на кровати со стаканом в руке. Он пытался пить лежа из горла, но водка стекала на грудь, на шею. Он пытался присесть и начал приподниматься, но диван ударил его по спине с еще большей силой, а дальше был долгий полет в черную дыру вниз спиной и сон…

…Его несли в больницу на носилках. Нести нужно было очень далеко и долго. Через пустыню. Потом по развалинам какого-то города. Потом через мусорную свалку. Носильщики постоянно уставали и менялись. Это были его знакомые и друзья. Вот у своей головы он видит лицо Валеры, который хлопает его по плечу, потом Серафиму Степановну, Лизу, Евгения… они все время меняются, то появляются, то исчезают… Он очень хочет пить, но не может произнести ни слова. Он не может пошевелить ни рукой, ни ногой, ни губами, ни даже моргнуть. Вдруг он понимает, что и дышать он тоже не может. Длинное бетонное здание с грязными серыми колоннами и окнами без стекол. Его тащит кто-то один, ногами вперед, неся часть носилок, где лежат его ноги, а голова его бьется по полу. Но он не чувствует боли. Только картинка перед глазами скачет как в испорченном телевизоре… И вот он лежит в огромном белом зале, в котором не видно ни стен, ни потолка. На нем лежит белая простыня. Вдруг рядом с ним появляется Валерия. Она приносит белоснежный костюм, вешает его куда-то на невидимый крючок. Затем она скидывает с него простыню и начинает его раздевать. Раздев его, она пытается заняться с ним сексом, он хочет заорать на нее, но остается неподвижным, и она начинает со злостью одевать его в костюм. Ей это легко удается, потому что на рубашке, пиджаке и брюках сделаны разрезы сзади, чтобы его можно было одеть, не поднимая его тела. Она надевает на его шею галстук и завязывает его. Очень туго. Но он ничего не может сделать.

Вдруг свет гаснет, и он оказывается в полной темноте и мертвой тишине. Он ждет помощи, он ждет, что кто-то придет и спасет его…