P.S. Ненавижу тебя

После того как его компания объединилась с Фьюри, папа стал более расслабленным, и заметно отстранился от дел, негласно передав полномочия Гордону. От мамы я знаю, что он по-прежнему владеет шестьюдесятью процентами акций, но, очевидно, что прежнего азарта от работы не испытывает. Возможно, сказывается возраст — в этом году ему исполняется пятьдесят.

— У меня много заданий по учебе, — я старательно удерживаю взгляд Тайры, которым она, кажется, пытается вскрыть мою черепную коробку. — И я организовываю вечеринку по случаю Хеллоуина.

Все это правда, но я могла освободить выходные, если имела хотя бы малейшее желание ехать во Флориду. Чем больше времени я провожу рядом с Джейденом, тем все чаще сердце берет верх над разумом. Вернее, это разум повинуется ему, и я вдруг явственно осознаю, что никогда не испытаю к Айзеку и половины того, что испытываю к Джейдену, даже если первый из кожи вон будет лезть, чтобы меня ублажить. Мое чувство к нему совершенно иррационально, не подчиняется логике, ломает все, что я привыкла ценить и к чему всегда стремилась. То, чем я раньше увлекалась: дела в комитете, сестринство, организация мероприятий, все это отошло на второй план из-за желания проводить время с ним.

Я знаю, что с Айзеком мне гарантировано уверенное стабильное будущее, возможность вести тот образ жизни, к которому я привыкла, вращаться в привычном кругу людей. С Джейденом этого и в помине нет: я понятия не имею, что меня с ним ждет, но это не останавливает меня оттого, чтобы строить совместные планы и каждую ночь думать о том, как сказать родителям, что я не могу быть с Айзеком. Ну и, конечно, о том, как сообщить об этом ему самому. Наши семьи слишком многое связывает, чтобы так просто и без последствий с ним порвать: Кларку, как и отцу, уже не двадцать, и они подписали договор о партнерстве, видя Айзека своим преемником. И я достаточно хорошо знаю своих родителей, чтобы знать наперед, что они никогда не одобрят Джейдена в качестве моего парня, не говоря уже о том, чтобы подпустить его к делам фирмы.

— Милая, думаю, нам всем будет неплохо отдохнуть. Забронируем хороший гостиницу, прогуляемся по магазинам, вечером все вместе выйдем в ресторан, — Тайра поворачивается к маме и вспыхивает улыбкой: — Кстати, в субботу там проходит выставка шелка.

Я мрачно думаю, что незачем тратить время на перелет, чтобы проводить время ровно также, как они делают это в Лос-Анджелесе, но для мамы аргумент с выставкой, на удивление, является решающим.

— Идея отличная. Гордон позвонит секретарю, чтобы забронировал для нас перелет и гостиницу.

Я выпускаю в воздух гостиной беззвучный вздох, на что Айзек, сидящий рядом, находит под столом мою руку и сжимает.

— Сейчас папа с Гордоном пойдут курить сигары, а мама насядет на нас по поводу свадьбы. Может, поднимемся в твою комнату?

В последнее время Тайра и, правда, заболела идеей нас поскорее поженить, и в очередной раз отбиваться от ее назойливых расспросов об идеальном месте венчания мне совсем не хочется, потому я встаю.

— Мам, мы с Айзеком поднимемся наверх.

Мама царственно кивает головой, оставаясь верной своим безукоризненным манерам, Тайра же чересчур активно ей трясет, и я в который раз думаю, что она меня раздражает. Возраст и статус потенциальной свекрови далеко не достаточный повод ее любить.

Айзек проходит за мной в спальню и плотно закрывает дверь, а я жму на все имеющиеся выключатели, пока от лучей потолочных и настенных светильников не начинает слепить глаза. Этого мне кажется недостаточным, поэтому я иду к окну и распахиваю шторы. Я почти две недели не находилась с ним в замкнутом пространстве наедине и сейчас мне некомфортно.

— Ты очень отдалилась от меня в последнее время, Таша, — Айзек приваливается к моему письменному столу и смотрит мне в глаза. Выглядит серьезным и одновременно расстроенным, отчего меня вновь колет чувство вины. Он ведь мне далеко не чужой: мы знакомы вечность и вместе уже полтора года.

Не зная, что на это ответить, чтобы в очередной раз не солгать, я храню молчание и заново изучаю его: светлые волосы, широкие плечи под идеально сидящей рубашкой, правильные черты лица. Думаю, насколько все было бы проще, будь Айзек им. Испытывай я к нему все то, что испытываю к Джейдену: страсть, нежность, желание слушать все, что он говорит, потребность спорить с ним, странную тягу к тому, чтобы он меня подчинял. Но этого нет. Айзек по-прежнему остается тем самым дизайнерским платьем, которое я очень хочу надеть и которое обязательно подчеркнет достоинства моей фигуры, приведя окружающих в восхищение. Вот только его разрез очень велик, ткань слишком давит, молния царапает кожу, и я не представляю, как смогу проносить его больше одного вечера.

Я молчу слишком долго, целиком погрузившись в свои размышления, и даже не замечаю, как Айзек подходит вплотную.