P.S. моей ученице

— Бывшего мужа, — поправила Викина мать, хмуро взглянув на меня. — Я помню заварушку, что он устроил в школе, но сейчас его это вряд ли будет волновать, а ваше восстание из мира мертвых не заставит принять те же меры, что и тогда, — пояснила женщина, в некотором смысле облегчая мне существование. Сидя в самолете на пути в Россию я раздумывал варианты проживания здесь, если Вика не захочет никуда уезжать, но, видимо, это уже не пригодится. — Скажите, Станислав Родионович, почему я должна вам верить? — спросила Ольга Владимировна, принимаясь вновь внимательно рассматривать меня. Под двумя парами глаз я, возможно, почувствовал бы себя неловко, однако уверенность в своих действиях и данная самому себе клятва еще в Германии не дали мне поводов отступать назад. Я столько времени жил среди лжи, не в состоянии докопаться до правды, и сейчас не видел смысла врать женщине, которая подарила жизнь моей маленькой девочке.

— После последнего звонка мы с Викой должны были прийти к вам и рассказать о наших отношениях, — начал я, наблюдая в зеленых глазах блондинки подобие удивления, которое она всяческими способами попыталась от меня скрыть. — Я хотел официально представиться вам, как ее молодой человек. Возможно, в тот момент вы бы не приняли наши отношения, но со временем все наладилось бы, — произнес я, не замечая на лице женщины никаких изменений. Точнее не так — изменения возможно увидеть, если внимательно рассматривать собеседницу, однако мне было не до этого. — Я хотел сделать ей предложение, — закончил я напоследок, стараясь завидеть во взгляде матери Вики хоть какой-то отголосок. Хоть какой-то ответ, который дал бы мне инструкцию к дальнейшим действиям. В самом начале нашего разговора, она оказалась права — я не уйду отсюда без моей малышки. Без Вики. Я найду ее, даже если мне придется исколесить весь свет. Отобью у какого-то малолетки, если она окажется несвободна. Вымолю прощение за причиненную боль.

Я сделаю все, только помогите мне ее найти…

Ольга Владимировна еще долгое время смотрела на меня, видимо, пыталась завидеть в моих глазах истину, но спустя некоторое время, потянулась за блокнотным листом и ручкой и начала что-то писать. Поначалу я подумал, что ко мне эти записи не имели никакого отношения, пока она не повернула бумагу ко мне лицом.

— Это адрес ее общежития, — пояснила женщина, протянув мне листок с названием ВУЗа. — Надеюсь, моя дочь больше не будет страдать, — в какой-то момент мне причудилось, что женщина улыбнулась, однако она всего лишь изменила взгляд, который казался настороженным. Теперь он излучал некое подобие дружелюбия. Веры. Будто я в состоянии что-то исправить. Я тоже хотел на это надеяться. Надеяться на то, что смогу вернуть наши отношения, загладить вину перед моей девочкой.

Хочу надеяться на прощение… И добьюсь его…

* * *

Пребыв на первом отъезжающем сапсане до Питера, я не удивился резкой перемене климата, радуясь, что в сумке с небольшими пожитками нашлась легкая олимпийка, способная согреть даже в такую плачевную погоду. Тем более меня ждал долгий путь в поисках своей девочки, ибо в комнате ее не оказалось. Так сказала мне вахтерша, оказавшаяся на странность чересчур любезна. Или мне просто показалось? Плевать.

Поначалу я хотел подождать прихода любимой здесь, в общежитии, но затем решил прогуляться по мокрым после дождя улицам культурной столицы нашей родины. И не зря. Наверное, я долго буду благодарить всевышнего (что-то я зачастил с благодарностями) и свою интуицию, которая редко меня подводила, за удачу, как только я перешел дорогу и шагал по мосту, думая о чем-то своем.

Она стояла на мосту в центре города в полном одиночестве, не обращая внимания ни на лужи на асфальте, ни на мимо проезжающие машины, ни на ветер. Ни на меня. Хотя почему она должна ко мне присмотреться, стоя спиной? Вот и я не знал. Вика находилась не так далеко от меня, но почему-то казалась мне какой-то далекой от этого мира. От всего вокруг. Будто она существовала в другой вселенной, а на ее месте стояла лишь проекция. Где угодно, только не здесь. Я смотрел на знакомую когда-то давно хрупкую фигурку. На длинные волосы, развивающиеся на ветру, на толстовку, за которой пряталась небольшая грудь и узкая талия, на красивые ножки в кроссовках, которые когда-то давно ласкал. На нее. Я глядел и пытался найти хоть какое-то отличие от той школьницы, которая упала перед колесами моей машины почти два года назад. Смотрел и не узнавал. Она осунулась, даже слегка похудела, но я знал, что она станет прежней, стоит мне подойти к ней и обнять. Она станет той самой улыбающейся Викой, которая смотрела своими малахитовыми глазами на меня со всей любовью и теплом. Мне нужно лишь вернуть ее обратно сюда, показать, что я здесь, и больше никогда ее не оставлю в одиночестве.