P.S. Я люблю тебя

Почему от ее сочувственного голоса у Холли всегда наворачиваются слезы? Она представила себе озабоченное лицо матери, ее нахмуренные брови, морщинки на лбу. Но легче не стало, наоборот. Она сразу вспомнила, из-за чего так тревожится мать, и все, что с ними случилось. Но этого не должно было случиться! Джерри сейчас должен быть рядом, дурачиться, закатывать глаза, пытаясь ее рассмешить, пока она слушает мамину болтовню. Сколько раз она, не в силах сдержать смех, передавала ему трубку, и он продолжал разговор как ни в чем не бывало, не обращая на Холли внимания. А она тоже старалась его рассмешить, прыгала вокруг кровати и строила рожи, но он почти никогда не сбивался с серьезного тона.

Она машинально отвечала на вопросы матери, не вслушиваясь в слова.

– Такой чудесный день, Холли. Сходи прогуляйся, тебе нужно больше бывать на воздухе.

– М-м-м, ну да. – Как просто, оказывается, решить все ее проблемы.

– Или хочешь, я позвоню попозже, поговорим.

– Не нужно, мам, спасибо. Я в порядке. Молчание.

– Ну хорошо, тогда… позвони мне, если передумаешь. Я весь день буду дома.

– Хорошо. Снова молчание.

– В любом случае – спасибо.

– Ладно… Береги себя, родная.

– Хорошо. – Холли уже почти положила трубку, когда снова услышала голос матери.

– Ой, Холли, чуть не забыла. Тут ведь письмо для тебя лежит, помнишь, я говорила? Оно на кухонном столе. Может, заберешь? Оно уже несколько недель лежит, вдруг там что-то важное?

– Сомневаюсь… Просто еще чьи-нибудь соболезнования.

– Нет, дорогая, не думаю, что соболезнования. Там сверху написано… Подожди минутку, я возьму его в руки.

Каблуки стучат по кафелю, направляясь к столу, скрипят стулья, потом шаги приближаются, снова раздается голос матери:

– Ты еще здесь?

– Да.

– Так… Сверху написано: «Список». Может, с работы или что-то в этом роде. Я думаю, стоит…

Холли бросила трубку, не дослушав.

Глава вторая

Джерри, ну выключай же свет! Холли куталась в одеяло, со смехом наблюдая за мужем. Джерри исполнял стриптиз. Гипнотизируя Холли взглядом, он медленно, пуговицу за пуговицей, расстегивал рубашку, покачиваясь в ритме воображаемой музыки. Последняя пуговица, неуловимое движение плечом – и рубашка соскользнула на пол.

– Как – выключай свет? Тебе разве не интересно, что будет дальше? – спросил он с наглой улыбкой, продолжая танец.

Глаза его блестели. Он прекрасно смотрелся полураздетый, Холли глаз не могла отвести. Он всегда был в отличной форме, сильный, спортивный, высокий, рядом с ним она испытывала почти физическое ощущение безопасности. Холли едва доставала ему до подбородка и больше всего любила уткнуться лицом ему в шею, чувствуя, как его дыхание колышет ей волосы и щекочет лоб.

Стриптиз достиг кульминации, и Джерри классическим жестом швырнул в нее последнюю деталь своей одежды. Деталь приземлилась прямо Холли на голову.

– О, отлично, теперь хоть свет не бьет в глаза! – воскликнула она, расхохотавшись.

Он всегда знал, как ее рассмешить. Когда она приходила с работы, уставшая и раздраженная, он спокойно выслушивал ее жалобы и всегда находил слова утешения. Они почти никогда не ссорились, разве что иногда спорили из-за пустяков: кто оставил свет на веранде, кто забыл включить сигнализацию – спорили и сами смеялись, подтрунивая друг над другом. Как было бы хорошо, если бы эти ссоры так и остались самой большой неприятностью в их жизни.

Замерзший Джерри нырнул в постель и свернулся калачиком, прижав к ней холодные ноги.

– Ай, Джерри, что это за ледышки! – Холли пыталась отбиваться, прекрасно зная, что он ни за что не сдвинется с места. – Джерри!

– Холли! – повторил он, передразнивая.

– Ты ничего не забыл?

– Из того, о чем помнил, – ничего. – Его тон был возмутительно спокоен.

– А свет?

– Ах да, свет… – Он глубоко вздохнул, замолчал… и через минуту Холли услышала похрапывание.

– Ну, Джерри!

– Насколько я помню, прошлой ночью мне пришлось вылезать из постели, чтобы это сделать, – не сдавался он.

– Но ведь ты только что стоял рядом с выключателем!

– Да… только что стоял… – Он подтянул одеяло повыше, всем своим видом давая понять, что вставать не собирается.

Холли вздохнула. Она ненавидела выбираться из постели, шлепать по холодному полу, а потом нащупывать обратный путь в темноте. Она недовольно поерзала, пытаясь расшевелить мужа.

– Ты же понимаешь, Холл, что я не могу все время делать это один. Когда-нибудь меня не станет – и что тогда?

– Тогда это будет делать мой новый муж. – Холли отпихнула его холодные ноги.

– Ха, хотел бы я на это посмотреть.

– Или я буду гасить свет до того, как лягу. Джерри фыркнул:

– Это совершенно нереально, дорогая. Придется мне перед смертью оставить для тебя записку на выключателе.

– Очень мило с твоей стороны, но я бы предпочла, чтобы ты оставил мне денег.

– И записку на водопроводном кране, – добавил он.

– Очень смешно.

– И на пакете с молоком.

– Отлично, Джерри.

– Да, и еще на окнах, чтобы ты выключала по утрам сигнализацию.

– Слушай, может, напишешь тогда полный список того, что я должна делать, раз уж ты считаешь, что я настолько беспомощна?

– А что, неплохая идея, – согласился он.