P.S Бывшие

Глупо было полагать, что уверенным тоном, не терпящим возражений, Влад способен поменять мнение каждого человека, сидящего за этим столом. Но, если быть совсем откровенной, этого и не требовалось.

Я уже ощущала себя выше и достойнее, лишь потому что Фирсов отстаивал мои границы даже сейчас, когда мы не являемся парой. Значит, что за время нашей совместной жизни он ни разу не солгал, что гордится моим выбором и верит в успех. Вроде бы и мелочь, но настроение от этого взлетает до небес.

Полгода прошло, а мне до сих пор до чёртиков важна его поддержка. Он по-прежнему остался главным мотиватором.

Без него многие цели кажутся далёкими и недосягаемыми, к сожалению. При том, что давно пора к этому привыкнуть и смириться с таким плачевным раскладом. Искать стимул в чём-то другом, более постоянном.

Правда, одно дело осознавать всё это, а совсем другое предпринимать какие-то действия.

– Ещё не планируете детей? – весело спрашивает мужчина, который за столом вызывает больше моей симпатии, чем остальные гости.

Кажется, если бы все вокруг в эту секунду отпивали из своих бокалов, то после произнесённых слов тут бы случился фонтан.

Мать Влада, к слову, начинает откашливаться.

– Нет, – испуганно произношу я. – Ещё ведь рано совсем.

Сложно не заметить, что напряжение за столом в ту же секунду улетучивается и растворяется в облегчённых вздохах.

Знаю, что Фирсов, пусть и слишком задумчиво молчит, но полностью придерживается моей точки зрения. «Встать на ноги», «чтобы ребёнок ни в чём не нуждался» – это как раз про нас. Точка зрения, которая полностью нас объединяет.

Только где-то на задворках сознания мелькает мысль о том, что, вполне возможно, Влад за эти полгода достаточно уверенно встал на ноги. Вероятно, в отличие от меня, его мнение уже могло измениться.

– Зря, очень зря. У таких прекрасных родителей получились бы невероятно красивые дети, – по-доброму заверяет он.

От таких слов становится одновременно бесконечно тепло и щемяще грустно.

Он, думаю, бесспорно прав, но жаль, что на практике мы уже никогда не узнаём этого наверняка.

Кто-то переводит тему, и за столом начинается обсуждение погоды. Отчего-то создаётся впечатление, что теперь эта пара будет не такими желанными гостями в доме Фирсовых-старших. Но может это просто моёглупое предположение.

Боковым зрением вижу, что Анита, сидящая сбоку от Влада, начинает негромко ему что-то рассказывать.Настроение тут же катится вниз без какой-либо видимой причины. Пора привыкнуть, что это моя обычная реакция на Аниту во всех её проявлениях. Кажется, девушке даже не нужно ничего делать, чтобы продолжать раздражать меня лишь своим существованием.

Фирсов никогда не давал мне повода для ревности. Как и я ему. Тем не менее самые громкие ссоры в нашем доме происходили именно из-за подобной заразы. Нонсенс, не иначе.

– Твои любимые ананасы, не хочешь попробовать? – подкалывает Анита Фирсова, натягивая губы в улыбке.

– Он их терпеть не может, – с безразличием и так же негромко для остальных произношу я.

«Так же, как и я тебя» – проскальзывает в мыслях.

– Да что ты? – Анита удивляется и ошарашенно распахивает глаза. – Будто я это не знаю. Не умеешь воспринимать шутку – не лезь в разговор, – как по мне, говорит не агрессивно, но её взгляд явно недовольный.

– Анита, спокойнее, – голос Влада звучит строго.

– Что не так я сделала? Разве моя вина в том, что Романа лезет в чужие разговоры? – девушка не повышает голос, говорит по-прежнему спокойно.

– Для неё это не «чужие разговоры», как ты выразилась, – продолжает он, прожигая её недовольным взглядом.

– Если для тебя она не чужая, с чем я могу весомо поспорить, то для меня именно такая. Поэтому мне неприемлемо, чтобы она влезала в мой разговор с тобой.

– Достаточно, Анита, – от его тона даже по моей коже пробирает неприятный холодок.

Кажется, в эту секунду на нас обращают внимание все остальные, хотя до этого спокойно говорили о чём-то отстранённом.

– Мы с Романой пойдём, – Фирсов первый встаёт из-за стола и помогает встать мне. – Мы хотели ещё прогуляться.

Недовольные вздохи и прощания, но всё-таки через минуту я полной грудью вдыхаю воздух свободы, когда мы выходим из зала.

– Извини, – говорю я, следуя за Фирсовым.

Его массивная спина тут же замирает на месте, и он оборачивается.

– За что? – бросает удивлённый взгляд на меня.

– Ты не должен был ссориться с Анитой. Я и правда влезла не в своё дело, – говорю от чистого сердца.

Иногда нужно уметь признавать свои косяки. Моё предвзятое отношение к Аните вовсе не повод для того, чтобы портить между ними отношения.

К тому же, какое право я имею на это, если вдруг между ними и правда больше, чем просто дружба?

– Она могла промолчать, Романа. Даже если где-то ты была не права. Тебе не за что извиняться.

«Но я бы тоже могла промолчать и не лезть в ваш разговор» – почти срывается с моих губ, но тут из столовой выходит брат Влада.

– Не сильно спешите на прогулку? Подождёте минут двадцать? – спрашивает он с непривычной озорной улыбкой на лице.

– А в чём причина? – вопросом на вопрос отвечает Фирсов.