Озорство

Он знал, что ее личная машина не оборудована сиреной, и поэтому просто сообщил ей, что дело не терпит отлагательства. Чрезвычайное происшествие. В это раннее воскресное утро на дорогах не было никакого движения, и она ровно через десять минут была на месте. Шел снег. Возле фургона бригады быстрого реагирования толпились полицейские, у обочины стояла дюжина, а может, и больше патрульных машин. Инспектора Брейди нигде не было видно. В этой толпе полицейских, одетых в черные непромокаемые плащи с капюшонами, Эйлин заметила Тони Пеллегрино. Невысокий, жилистый, он был в джинсах и синей непромокаемой куртке с надписью белыми буквами на спине ПОЛИЦИЯ. Эйлин подошла к нему и поинтересовалась обстановкой.

Ее непокрытые рыжие волосы искрились в лучах уличного фонаря. Она была одета почти так же, как Пеллегрино, в джинсы и синюю форменную куртку с надписью на спине ПОЛИЦИЯ. Чтобы сразу же рассеять подозрения злоумышленника относительно вашего рода занятий. Похититель людей прочтет надпись на спине вашей куртки и сразу поймет, с кем имеет дело. Это не шутки. Жизнь человека, захваченного злоумышленником, буквально висит на волоске.

Две человеческие жизни, если принимать в расчет и жизнь злоумышленника. Девизом бригады была фраза «Никто не должен пострадать». Жизнь злоумышленника так же дорога, как и жизнь заложника. Пеллегрино ввел Эйлин в курс случившегося. Злоумышленником был парень, живший вместе со своим братом и женой брата. Он спал в комнате, которая находилась рядом с комнатой супругов, как раз под холлом.

Произошло вот что. Он проснулся среди ночи и пошел в сортир. Неожиданно на него что-то нашло, он схватил револьвер и пригрозил брату и его жене, что убьет их обоих, если брат сию же минуту не уберется из квартиры.

— Брат пулей вылетел оттуда, — рассказывал Пеллегрино, — и из телефонной будки позвонил по номеру 911. Шеф уже в доме, у двери. Велел сказать вам, чтобы вы сразу же, как придете, поднялись к нему.

Шефом подчиненные называли инспектора Брейди.

— Какая квартира? — спросила Эйлин.

— Четыре-ноль-девять. Да вы не пройдете мимо. Там в коридоре около сотни полицейских.

— Спасибо, Тони, — сказала Эйлин и пошла к дому.

Брейди она нашла на четвертом этаже. В прошлом месяце ему исполнилось 54 года. Высокий, подтянутый, голубоглазый мужчина с лысиной, окаймленной венчиком седых волос.

Его крупный нос выделялся среди других черт лица и придавал ему умное выражение. Он увидел Эйлин, пробиравшуюся сквозь толпу полицейских в форме сил быстрого реагирования, отошел от двери и направился к ней. Он разрезал толпу синих форменок, словно корабль, идущий под всеми парусами.

— Паршивец, — в сердцах выругался он.

— Тони послал "меня сюда, — сообщила Эйлин.

— Парень возжелал свою невестку. Просто и ясно, как мир, — сказал Брейди. — Он слышал, как они ночью занимались любовью, и самому захотелось. Сейчас брата нет в квартире, и он ее, возможно, изнасилует или убьет, а может быть, сделает и то и другое.

— Злоумышленник — старший брат или младший?

— Старший. Ему тридцать два, а его брату двадцать.

— Сколько же лет женщине?

— Ну какая она женщина, — заметил Брейди. — Ей всего-то семнадцать лет.

Эйлин кивнула головой.

— Хотите попытаться? — спросил он. — Только будьте очень осторожны. Он, возможно, замышляет недоброе. Кто его знает?

— Как его зовут?

— Джимми.

— Далеко ли у вас с ним продвинулось дело?

— Ни на шаг, — ответил Брейди.

Неожиданное признание. За восемь месяцев работы в бригаде Брейди мнение Эйлин о нем нисколько не изменилось.

Самовлюбленный женоненавистник, допускающий женщин к двери только в самых крайних случаях. Он только болтал, что намеревается расширить свою бригаду путем включения в нее женщин. Чтобы в ней было не две женщины, как сейчас, а гораздо больше. На деле же ограничился тем, что заменил неудачливых парламентеров-мужчин другими парламентерами, тоже мужчинами. А когда Марта Холстед сгорела на первых же своих переговорах у двери, он начал тренировать ей на смену не другую женщину, а мужчину. Эйлин казалось, что Брейди считает себя непревзойденным парламентером, с которым никто не может сравниться, ни мужчина, ни женщина. Обычно он допускал женщину к двери в тех случаях, когда злоумышленником была тоже женщина.

Очень редко доверял он женщине вести переговоры со злоумышленником-мужчиной. Так почему же сегодня его выбор пал на Эйлин? Уж не потому ли, что в квартире находилась возможная жертва изнасилования? А может, потому, что Джимми помешался на любви, Брейди и решил подсунуть ему рыжекудрую красотку? Время не властно над полицейским ведомством. Эйлин начинала работу в полиции специального назначения в качестве приманки и теперь снова чувствовала себя приманкой. В наши дни мужчины-полицейские относятся с большим уважением к своим коллегам женского пола, но...

— Привет, — начала она. — Я — детектив Эйлин Берк, полицейский парламентер.

Глава 7