Ожесточение(СИ)

Иногда заходил ее тюремщик. Ей говорили, что в одиночестве человек ждет любого общения. Это был явно не тот случай. Этель поняла, что единственная его цель - попытаться узнать, с кого еще можно попытаться получить деньги за нее. Он считал, что может получить деньги от международной организации, по линии которой она приехала, от русских организаций и политиков, занимающихся помощью пленным, от ее семьи в Англии, от ее мужчины. В-общем, открывались захватывающие перспективы. Оставалось немного - собрать деньги со всех. Если человек считает, что сорвал банк, трудно призывать к его здравому смыслу.

- Он не будет платить, - начинал разговор тюремщик. Он почувствовал это слабое место. Этель не верила ему, но это было больно. Тюремщик улыбался:

- Я бы отпустил тебя, но деньги нужны на борьбу. Давай вместе подумаем, кто еще может заплатить. Где ты училась?

Этель поняла уже, что все его вопросы преследуют цель понять, сколько и у кого можно просить за нее. Про Ахмеда он тоже пробовал узнать, давно ли они познакомились, как они познакомились, что у них за отношения.

- Он мой муж, - отрезала Этель, чтобы избежать этих вопросов.

- Как так может быть муж? - тут же прилип он, - ты же христианка? Как так, не верю. Такой правоверный амир, и не смог свою женщину обратить в истинную веру!

- Я знаю Коран, - сказала однажды она ему.

- Знаешь Коран! - воскликнул возмущенно тюремщик, - Тогда ваш с Ахмедом грех велик! Знать учение и не следовать ему!

Этель поняла, почему Этьен советовал ей запомнить, что не нужно вступать в обсуждение религиозных взглядов и ценностей. Но она чувствовала, что все это просто попытки пугать ее. И она пугалась, но понимала, что не нужно показывать испуг и усталость от этих разговоров. Как говорил Ахмед: "Главное на переговорах, чтобы партнер устал раньше".

В первую ночь, когда ее привезли сюда, она смотрела на черную дыру в бетонной стене. Ей казалось, что оттуда выйдет крыса и нападет на нее. Утром оказалось, что это пятно краски. Крыс в подвале не было. Но теперь она была бы рада крысе больше, чем тюремщику. Даже совершенно точно, она была бы рада любому живому существу, хотя бы крысе.

В замке завозились ключом. Днем дверь не открывалась, волнение охватило Этель. Ее глаза отвыкли от дневного света, в ослепительном прямоугольнике двери появился Ахмед.

- Где ты шлялся? - спросила Этель, - Я уже устала тебя ждать.

-Я тоже страшно скучал.

Получилось здорово, прямо как в кино. Она разрыдалась, повиснув на нем.

Ахмед вывел ее из подвала. Глазам было больно. Этель увидела себя стоящей в ущелье среди круто поднимающихся гор. Она так и не поняла назначение объекта, на котором ее держали, какие-то бетонные хозяйственные постройки.

Ее тюремщик еще вздрагивал. Сердце еще выталкивало кровь из разрезанной шеи на песок. Этель отвернулась. Она не испытывала сочувствия к убитому, просто зрелище было некрасивое.

- Акелла промахнулся, - сказал Ахмед.

- Он говорил, что ждет от тебя выкуп. Что ты не хочешь платить.

- Я заплатил. Ему привезли деньги, он их забрал, но тебя не отдал. Потребовал еще столько же.

- Как думаешь, он освободил бы меня в конце концов?

- Как теперь узнаешь? Не у кого спросить, - философски сказал Ахмед, - я не мог тобой рисковать.

Товарищ Ахмеда тащил два автомата в зеленый военный джип. Они обменялись с Ахмедом короткими фразами на родном языке. Ахмед достал рюкзак из машины:

- Это Шамиль, мой товарищ. Переоденься, нужно идти.

В рюкзаке находилась хорошая горная экипировка.

- А где его бойцы? Я слышала здесь много людей.

- Мы сделали так, что их сейчас нет, но скоро они вернутся, быстро одевайся. В своей одежде в горах тебе будет неудобно. Собери ее в рюкзак.

- Мы не поедем на машине?

- Нет, так нужно.

Ботинки, носки, одежда, куртка, очки - все было в рюкзаке и все ей подходило. Она не спрашивала, почему так. "Хорошее планирование - это наша семейная паранойя", - говорил Ахмед.

Пока она переодевалась, Ахмед с товарищем затащили труп в машину. Кровь на песке засыпали лопатой.

- О том, что здесь произошло, будем знать только мы трое. Для остальных я заплатил выкуп. Труп скроет Шамиль. Получится, что я привез выкуп, а этот предприимчивый джентльмен с ним смылся, обдурив товарищей. Я всегда знал, что в конце он всех кинет. Думаю, никто из этих джентльменов удачи не удивится. Садись в машину.

Вверх по ущелью плохая, вся в крупных камнях грунтовая дорога продолжалась еще два-три километра, потом исчезла в горной реке. На той стороне продолжения не было - просто каменная отмель. Шамиль перевез их через реку.

- Дальше пешком, - сказал Ахмед.

Джип развернулся, двигатель стих, через минуту только шум реки нарушал тишину.

- Сегодня нужно много пройти, чтобы убедиться, что мы оторвались, - сказал Ахмед.