Ожерелье Дриады

– Нога порой бывает убедительнее языка. Говоришь: языком «нельзя» – не слушают, объясняешь ногой – всем сразу все понятно, – сказал мечник.

Взяв голову Варвары, он бесцеремонно повернул ее в сторону. Кривой нож Пуфса поспешно зарывался в землю. На нож он уже походил мало, а больше на крупную многоножку с дрожащей, как желе, оранжевой спиной и короткими ядовитыми отростками по центру.

Пуфс с любопытством помял одну бусину. Та оказалась мягкой и податливой.

– Надо же! Репейник без колючек! – пробормотал он.

Дриада перестала визжать и недоверчиво открыла один глаз.

– Я сама по себе! Не свет и не мрак! Даром услуг не оказываю! – вызубренно сказала она, на глазах наглея.

– А даром ничего и не будет, – заверил ее Арей.

В руке его возник меч. Дриада скосила на клинок умные глазки и поспешно добавила:

– Вы меня уговорили, негодник! Но все же я требую уважения! Напоминаю: к свету я не имею никакого отноше…

Арей утомился слушать болтовню. Оглушив ершистую дамочку рукоятью меча, он взял ее за ногу и перекинул через плечо, как дохлую выдру.

– Приятно, когда кто-то верит в нейтралитет. Это наш практически нескончаемый резерв, – заметил он.

* * *

Добряк огромными скачками носился по поляне. Весело прикусывал Зигю за пятку и удирал, а радостный гигант мчался за ним, прыгая и пытаясь ухватить Добряка за заднюю лапу.

– Интеллектуальное равенство – центральное условие полноценной дружбы, – заметил Арей.

Кислый, как десять кило квашеной капусты, Пуфс сидел и чего-то ждал. Варвара заметила, что оводы на него не садятся, а облетают стороной. Прасковья, получившая силы Наты, Чимоданова и Мошкина, вслушивалась в себя. Была рассеянна и печальна. Особого торжества в ней не ощущалось.

Арей, на плече которого по-прежнему болталась оглушенная дриада, посматривал на Пуфса вопросительно, не понимая, чего тот ждет. Пора бы уже, кажется, и в Москву.

Аида Плаховна бочком приблизилась к Арею. Сама старушка все еще паслась с ними, хотя коса ее то и дело исчезала, отправляясь трудиться.

– Ну и что ты собираешься делать? – поинтересовалась она вполголоса, чтобы не обременять Пуфса излишними знаниями.

– Ясно что. Возьму бусину!

Мамзелькина посмотрела на Варвару, убеждаясь, что та далеко и не может их слышать.

– Для нее, конечно?

– Да.

Аида Плаховна деловито погладила свой острый подбородок.

– Оно, конечно, ногти грызть не запретишь, да тока консерва она и в Африке консерва, – напомнила она.

– А тебе что за дело? Ее эйдос и так отойдет к мраку. Она обречена, – резко ответил мечник.

Цепь дарха глухо звякнула у него на шее.

– Ну-ну, ты-то откуда знаешь? Свет не выпустил бы ее в мир, если бы у нее не было шансов. У каждого свой дар. Обделенных нет. Обделен только тот, кто считает себя обделенным, – заметила Мамзелькина.

Колючая Варвара ей нравилась. Возможно, старухе она напоминала ее саму.

– Я в курсе, но она все равно обречена! – отрезал Арей. – С такой вспыльчивостью, с таким упрямством! И нечего на меня смотреть. Думаешь, я не понимаю, куда ты клонишь? К твоему сведению, я не таскаюсь по Подземью и не хватаюсь, как болван, за тесак каждые двадцать минут!.. А держит она его как? Как она его держит?! Перестань хихикать, тебе говорят!

– Ну хорошо, – миролюбиво согласилась Мамзелькина. – Ты обозлен на свет, обозлен на мрак – тотальные такие обижульки в стиле подростка, у которого родители за хамство отняли мопед. Ну тогда почему бы тебе не сказать ей правду? Подойди к ней и давай: «Варвара, я все решил! Хочу подсадить тебя на магический протез, который поможет тебе прохромать лет эдак „дцать“. Потом придет вот эта тетя (тут можешь показать на меня), и дальше все будет быстро и не больно, потому что у нас с ней алкогольная дружба. А затем, если меня не зарубят раньше, потому что я все время нарываюсь, ты окажешься в моем дархе. Хотя там все равно будет плохо, потому что дарх – он сам по себе и сильнее меня, и я не могу контролировать того, что в нем происходит».

Арей посмотрел на ногу дриады. Пальцы на ноге шевелились. Оглушенная особа мало-помалу приходила в себя.

– Аида! – сказал мечник тихо. – Вопрос можно? Чего ты тут торчишь? У тебя что, работы нет?

Мамзелькина уставилась на свою косу, точно призывала ее возмутиться вместе с собой: смотри, мол, на нас клевещут, что мы с тобой бездельники!

– Потому и сижу, что работка может подвернуться, – успокоила она мечника.

– В смысле?

– Сюда идет толпа валькирий. Им тоже нужна дриада. Вот Пуфс их и поджидает.

Арей присвистнул. Чутью старухи он доверял. В конце концов, и дриаду нашла она.

– Так вот в чем дело! Ушам своим не верю! Малютка Пуффи хочет сразиться со всеми валькириями сразу?

Мамзелькина поднесла палец к губам.

– Маленький Пуффи ни с кем сражаться не будет. Во всяком случае сам, – сказала она.

– И на кого он тогда надеется? На меня?

Плаховна таинственно молчала. Арей недоверчиво всмотрелся и прислушался. Наконец взгляд его скользнул по стволу одной из дальних сосен.

– Ого! Пора выписывать очки, если я мог проморгать такое! И давно они тут?

– С той минуты, как я нашла дриаду.