Овертайм

Рид фыркает в ответ, и я смеюсь, листая фильмы в приложении. Но мне вообще все-равно, какой фильм мы будем смотреть. Я готова включить первый попавшийся. Поэтому отвлекаюсь от экрана, делаю глоток колы и, пользуясь моментом, рассматриваю этого прекрасного мужчину. Боже мой, какие у него выразительные глаза. Цветом почти как мои, только насыщеннее, словно лазурные. А его слегка взъерошенные волосы… черт возьми, по ним так хочется провести рукой. Должна признать, что этот самовлюбленный нарцисс и в самом деле очень хорош собой. Вообще, внешне мы с ним очень похожи, будто это он мой брат, а не Эштон… Так, стоп!

Я сейчас что и в самом деле сказала, что он мне как брат?!

Господи Боже, я же зареклась не участвовать в инцесте.

— А почему тебе не нравятся фильмы про любовь? — вдруг спрашивает Рид.

— Я не говорила, что мне не нравятся фильмы про любовь, я лишь сказала, что не люблю фильмы про нездоровые отношения. Ну, когда в основе сюжета девственница, которая влюбляется в плохиша. Половину фильма они просто трахаются, при этом он ее унижает, а она все равно бегает за ним, как фанатичка, молясь на его член.

— То есть тебе не нравятся плохие парни? — Рид усмехается.

— Точно нет. — Морщусь я.

— Но с хорошими парнями скучно.

— Ну, учитывая твои сексуальные фантазии, ты разбираешься в парнях лучше меня, — широко улыбаясь, подмигиваю я, пока блондин запрокидывает голову и смеется. — Хорошие парни не всегда скучные, — продолжаю я. — Если парень относится к тебе с уважением, то он хороший, а если вытирает о тебя ноги — кусок дерьма. Вот и вся классификация. Поэтому все эти фильмы, в которых девушка пытается изменить использующего ее ублюдка приводят меня в бешенство.

Да простят меня фанаты фильмов с подобным сюжетом, но есть большая разница между тем, чтобы бороться за человека и бороться с человеком. Да, люди меняются, взрослеют и начинают иначе воспринимать какие-то ситуации, и, определенно, есть вероятность, что любовь способна как-то ускорить этот процесс, во всяком случае именно так считает большинство сценаристов, придумывающее все эти нелепые истории, в которых девушка унижается, мечтая о большой и светлой любви, но какой ценой?

Не то, чтобы я пропагандировала феминизм, но поклонение члену, принадлежащему какому-нибудь придурку, нужно убивать в зародыше.

Большая часть подобных фильмов именно о борьбе со сломленным, зажатым внутри, потерянным и эгоистичном человеком, который пользуется всем и всеми, думая лишь о своем сексуальном удовлетворении. Бедные девушки влюблены в саму мысль о том, какое будущее бы их ждало, если бы он изменился. Что это вообще за цель жизни такая — встретить парня и пытаться любой ценой изменить его? Равносильно ваша нога вырастет до тридцать седьмого размера, а вы будете каждый раз покупать тридцать пятый, надеясь, что когда-нибудь он вам подойдет. Теперь вы понимаете, какой это абсурд?

Я ни в коем случае не хочу сказать, что все фильмы такие, ведь есть множество других фильмов о любви — «Клятва»42, «Дневник памяти»43, «Привидение»44 и многие другие, в каждом из которых герои борются друг за друга, а не друг с другом. Это и есть безусловная любовь. Ну, наверное. Я не самый главный знаток в отношениях.

— Почему ты не пришла ко мне в номер? — неожиданно спрашивает Рид.

Глава 6

Fenekot — Runaway

Эбигейл.

Поднимаю на Рида глаза и изумленно смотрю на него.

Он что, шутит?

Мне казалось, мы уже выяснили, что он мне не нравится.

— Хочешь сказать, ты действительно думал, что я приду? — усмехаюсь я.

— Да, ты же сама предложила! Вообще я не сторонник случайного секса, но как я мог тебе отказать? — Пожимает плечами Рид. — Я же джентльмен.

— Ага, — скептически мычу я.

Боже мой, ну как можно быть таким кретином?

Рид выпрямляется в кресле, тянется к столу, чтобы поставить бутылку пива, а затем облокачивается на колени, сцепив пальцы в замок, опирается на них подбородком и произносит:

— Я всегда говорю правду, Блонди. Это не так уж и сложно, поверь.

Ну да, а я — мать Тереза45.

— Думаешь, я поверю, что ты никогда не врешь? — откинувшись в кресле, интересуюсь я.

— Никогда, — уверенно произносит он. — Иногда я могу специально о чем-то умолчать, но это враньем не считается.

— Конечно.

— Задавай мне любые вопросы и убедишься в моей честности, — предлагает Рид.

— В чем подвох?

— Ты должна будешь ответить на такое же количество моих вопросов.

— Не думаю, что это хорошая идея.

Он пристально смотрит на меня своими лазурными глазами и, изогнув одну бровь, интересуется:

— Боишься?

Да.

— Нет. — Да. Да, да, да, да, да. — Просто ты же мой любимый хоккеист, — быстро добавляю я. — Я и так много чего о тебе знаю.

— Вот это да! — Рид резко откидывается на спинку кресла и восклицает с такой радостью, будто в его голову пришла грандиозная идея.

— Что такое?

— Только сейчас понял, что твой брат — лучший защитник НХЛ46, но любимый хоккеист — я. — Кретин улыбается так, словно только что снова выиграл кубок Стэнли.

Я закатываю глаза так сильно, что вижу происходящее на небесах, и интересуюсь:

— А ты веришь в Бога?