Овердрайв

Нас подобрал микроавтобус со странной надписью — "Антимонополист" — и странным маршрутом: "Аэропорт — кинотеатр "Зирка"". За рулем сидел ещё один легендарный участник телешоу — Али "Транс–ООО".

***

Полина Леонтьевна тоже была феноменом. У неё была сила, и сила эта была словом, и слово было русским. Она закалила себя в школе, в украинской школе. На классной доске она сражалась с косностью и безграмотностью, и мел в её руках был эффективнее любого оружия. Сплошной свет и белые полосы. К концу учебного года она истребляла варварство и невежество. Лишь в неизлечимых случаях Полина Леонтьевна пускала кровь красной ручкой.

Плавные движения и поставленный голос. Солидность и женственность. Полина Леонтьевна идеально смотрелась в роли ведущей шоу "Лучший киллер страны".

Я сидел как первоклассник. Никаких черных очков, банданы или балаклавы — канал "Килиманджаро" сразу открыл мою личность. В отсутствие Гусейнова соседом по парте был участковый Какулин. Напротив скучал какой‑то Руслан — представитель СБУ.

Также гостями программы были Юрка и Жорка, Король и Ник Клируотер. Свободу слова гарантировали Гераклит Шимко и Оксана Вранча, а Теллер лично контролировал мою свободу и мои слова.

Одна передача, другая, третья… Старшие классы. Скоро выпускной. Вместо Руслана — Вадимчик с равнодушными глазами и родинкой на щеке. Какулин располнел и купил "хюндай". Юрка умер, Жорка женился. И вот:

— Пятьсот тысяч гривен — ваши. Вы берете деньги или продолжаете игру?

Я понимал, что выбора нет. Что мне придется играть до конца. Но я выдержал паузу для интриги.

По залу прокатилась волна аплодисментов. Все жаждали крови. Хотели, чтобы я сделал последний выстрел — в премьера или президента.

— Итак, Валерий… Ваше решение?

— У меня ещё есть патроны.

Алекс Теллер что‑то сделал с моим лицом. Ей–богу, я мог бы и сам улыбнуться.

— Значит, будем продолжать?

Полина Леонтьевна смотрела на меня, как авиньонская девица с картины Пикассо. Её анфас съехал набок, чтобы подать мне какой‑то знак.

— Вы ещё можете взять деньги.

Что она хочет сказать? Я мысленно метался по студии, пока не прилип к навакшенным туфлям Вадимчика.

Зрители сопровождали мои сомнения недовольным гулом. Алексу Теллеру снова пришлось дергать за ниточки.

— Я докажу, что я лучший, — сказал он моим голосом.

От оваций затрясся павильон. Словно на "Танцах у плиты", Оксана Вранча перемешала магму, а Гераклит Шимко пустил красных петухов. По всей стране расползлись трещины, маршрутки Али "Транс–ООО" и порталы Ника Клируотера. Теперь все зависело от меня. Как только я выполню последнее задание, "Килиманджаро" извергнет лаву на своих врагов, ошпарит, испепелит, похоронит под обломками.

— Так кого мне убить?

— Себя.

Король вздохнул, Жорка выдохнул, а Вадимчик нервно засмеялся. Какулин положил руку на мое плечо.

— Вы довольны? — спросила Полина Леонтьевна. — СБУ довольна?

Кагэбист распутал ноги, поднялся и отряхнулся:

— Нужно было начинать с себя.

На выходе у Вадимчика загорелся пиджак. Мы не видели, как это произошло, но долго слышали его крики. Кто бы мог подумать, что начнут с него.

***

Между Русью и Россией — граница. Я пересекаю её, поджав киносуру.

Таможня похожа на ферму. Вдоль поля тянутся коровники. Большая Медведица лежит на крышах, под которыми доят коров. Небо забрызгано молоком — здесь свой млечный путь.

В Гоптовке меня берут на гоп–стоп, в Нехотеевке не хотят пропускать. Приходится показать новенькую корочку.

— Вы так похожи…

— Мне все говорят….

— Куда путь держите?

— На Полярную звезду.

Уже в Белгороде я узнаю новости.

"Источник МВД сообщает, что известный киллер покончил жизнь самоубийством в ходе проведения спецоперации по его задержанию".

"Странности начались задолго до выезда", — признается врач скорой.

"Мы прожили с Валерием пять лет, — говорит Полина Дурманова, — и я не замечала у него суицидальных наклонностей".

"Я не могу дать никаких комментариев по данному вопросу", — заявляет официальный представитель министерства.

"Дата и место захоронения пока не известны", — передает "Килиманджаро" накануне своего извержения.

Ничего. Скоро обо мне забудут.

Скоро у людей появятся другие проблемы.

"Приезжай, — пишу я Полине Леонтьевне из интернет–кафе, — Тут тоже есть гора — Харьковская".

Ермакова М. А. Эвисцерация любви

 Мало кто знает, что брыжейка красива. Этот перламутрово–серый — ласкает взор. Розовое нутро вскрытого тела полно ярких и сочных красок и их сочетаний, и напоминает брошенную впопыхах палитру гения–самоучки.

  В природе нет лишних органов и систем — а для трупа они лишние, и я извлекаю их, откладывая в сторону. Тело после эвисцерации — уже не природно. Пускай оно совершенно — гладкое и загорелое тело двадцативосьмилетней блонди с ножевым ранением в области сердца — однако звучит, как фальшивая нота. Смерть нарушает гармонию сфер. Некоторые умудряются нарушить её ещё при жизни.