Все это, кажется, возможно очень легко обосновать одним человеческим разумом, без всяких догматов веры. Почему же человеку не преодолеть, как этого требовал Иммануэль Кант в своей программной статье «Что такое Просвещение?», свое «состояние несовершеннолетия», в котором он находится «по собственной вине», свою «неспособность пользоваться собственным разумом без руководства другого», и не воспользоваться своим разумом в том числе для обоснования этики разума? Ведь эта неспособность, согласно Канту, основана не на «недостатке разума, но мужества». «Имей смелость пользоваться собственным разумом!» Именно поэтому многие специалисты философской и богословской этики сегодня представляют и защищают подлинную человеческую автономию во всех практических решениях человека, нравственную автономию, которую не может просто отменить и подлинная христианская вера. Необходимо, как минимум, обоюдное уважение верующих и неверующих.
В обоюдном уважении будет также необходимой и коалиция верующих и неверующих (деистов, атеистов, агностиков) в пользу общего мирового этоса. Почему? Мы уже развили эту основную мысль и можем обобщить ее здесь еще раз:
4. Опасность смыслового, ценностного и нормативного вакуума угрожает как верующим, так и неверующим. Мы должны вместе противостоять потере старых ориентационных традиций и ориентационных инстанций и вытекающему из нее абсолютно фатальному кризису ориентиров.
5. У демократии без доправового консенсуса возникают проблемы с легитимацией. Хотя свободолюбивое демократическое государство и должно быть мировоззренчески нейтральным, однако, ему необходим минимальный основной консенсус касательно определенных ценностей, норм и позиций, потому что без этого основного морального консенсуса невозможно достойное человека совместное существование. Из этого следует:
6. Человеческое общество не сможет выжить без этоса, конкретно:
– внутреннего мира не может быть без соглашения о ненасильственном разрешении конфликтов;
– экономического и правового порядка не может быть без желания соблюдать определенный порядок и определенные законы;
– никаких общественных институтов не может быть без – по крайней мере, молчаливого, – согласия заинтересованных граждан.
Если такая коалиция между верующими и неверующими в пользу мирового этоса необходима, существует ли также возможность ее конкретной реализации? Да, ведь вместе с верующими и неверующие могут противостоять любому тривиальному нигилизму, диффузному цинизму и социальному холоду и убежденно и убедительно прилагать все усилия:
7. Чтобы основное право всех людей (какого бы пола они ни были, какой бы нации, религии, расе или классу ни принадлежали бы) на достойную человека жизнь не игнорировалось бы дальше, как это было до сих пор, а постепенно реализовывалось;
8. Чтобы (в отличие от большей частью потерянных в этом отношении 80-х гг.) пропасть между богатыми и бедными странами не увеличивалась;
9. Чтобы трущобы в бедных кварталах четвертого мира не продолжали расти;
10. Чтобы достигнутый уровень благосостояния не был разрушен экологическими катастрофами и международными миграциями;
11. Чтобы стало возможным мировое сообщество без войн, в котором материальные неравенства медленно выравнивались бы посредством подъема жизненного стандарта бедных.
Если мы хотим именно в новой Европе, которая ни в коем случае не может снова стать прежней «досовременной», «христианской» Европой, избежать возрождения традиционных фронтов (консерваторы– либералы, клерикалы – лаицисты…), необходимо будет придать большее значение коалиции между верующими и неверующими. Разумеется, такая коалиция не свободна от имманентных проблем.
Владимир Порус
Ответственность двуликого Януса (наука в ситуации культурного кризиса)