Ответный удар

— Нет, никто, — категорически отказался я. — Волобуев, Миркин и Вероника, возможно, что-то подозревают. Мы же вместе детдомовцев спасали, и о маме Сергея они слышали, которую я заставил поехать в больницу и спас от смерти. Больше ничего.

— У меня сложилось такое впечатление, словно у нас где-то протекает, — капитан озадаченно потер пальцами подбородок. — Иначе, я объяснить не могу, почему американцев заинтересовал именно ты, причем так сильно, что они решились на похищение, наплевав на возможные последствия. Как будто знали о твоем даре. Что-то мы просмотрели. Если мыслить логически, о тебе знают Петр Иванович Ивашутин, я, Игорь Зорин и Сергей Мальцев. Всё. Покойного Константина Николаевича в расчёт не берем. Он твой дед и под страхом смерти ничего бы не рассказал посторонним людям. Ивашутина тоже можно исключить. После того, как Петр Иванович начал охоту за предателями, вы в одной лодке, а ты ещё и самый главный его козырь. Остаюсь я, Зорин, Мальцев, правильно? В себе я уверен. Значит, Зорин и Мальцев. Слил кто-то из них. И в это мне тоже слабо верится. Игоря знаю давно, с Сергеем познакомился и составил о нем представление. Не складывается картинка.

— Я тоже не верю, что кто-то меня сдал, тем более ЦРУ. Сергея знаю, как облупленного. Игоря Семеновича тоже. Не могли они меня сдать. Подозревать Петра Ивановича смешно. Если бы вы работали на ЦРУ, то взять меня было намного проще и удобнее. И моментов для этого было не счесть. Я бы даже ничего не понял толком. Нет, тут что-то другое.

— А если подойти с другой стороны? — прищурился капитан. — Давай исходить из следующего. Интерес к тебе обусловлен тем, что ты присутствовал на встречах с Ивашутиным, ездил к Машерову. Но это все равно не объясняет попытку твоего захвата. Но здесь мы можем очертить круг подозреваемых из числа тех, кто был более-менее в курсе ваших встреч. Насколько я знаю, Константин Николаевич общался с Петром Ивановичем на своей даче. Ивашутина возит водитель — Виталий. А ещё с ним один охранник постоянно находится — Артём или Лёня.

— Точно, — от избытка чувств я даже хлопнул себя по лбу. — Они же на первом этаже сидели с покойным Виктором. Только охранник был один — Артём. Второго я не видел. А мы втроем общались на втором этаже в кабинете у деда, запершись на ключ, пока водители и охранник смотрели телевизор в гостиной на первом.

— Вот, — торжествующе вскинул палец капитан. — Они видели, что Ивашутин и дед, зачем-то брали тебя с собой и запирались наверху в кабинете. А теперь представь, взрослые люди военные, регулярно видят, что у их шефа какие-то секреты, причем не только со своим старым другом генерал-лейтенантом, но и с его внуком. Если бы они вдвоем запирались, это было бы вполне объяснимо и не так подозрительно. Может, войну вспоминают или ещё что-то. Боевые товарищи, всё-таки. В любом случае, такой формат общения да ещё и с малолеткой-школьником не мог не вызвать у них интереса. Вот отсюда мы и будем плясать. Работать по этому вопросу я начну прямо по возвращению в Москву.

— Сначала нужно с покушением на Петра Ивановича разобраться, — напомнил я. — Это самое главное.

— Разберемся, — многозначительно пообещал капитан. — Кто предупреждён, тот вооружен. Вася сейчас свяжется с нашими, и Петр Иванович никуда не выедет, пока со мною не поговорит. Главное, чтобы ты с датами не напутал.

— Не должен, — успокоил я. — Во сне всё четко видел. 29 декабря это произойдет. В 15:43 Пименов появится во дворе с машинами. А дальше вы знаете.

— Ладно, давай теперь о тебе поговорим. Сам понимаешь, что на тебя открыта охота. Тебя ищут и ЦРУ и КГБ. Тебе нужно уехать из страны. Петр Иванович настаивает на этом. Мы готовы вывезти тебя на Кубу. У него там отличные связи. Один компаньеро Вальдес, вице-председатель Госсовета, чего стоит. Наши кубинские товарищи заверили, что примут любого человека на неограниченное время. И Машеров дружит с самим Фиделем. Если что, может к нему напрямую обратиться или на Кубу приехать. Тебе там безопасно будет. Море, пляжи, солнце, и люди приветливые. Отдохнешь немного, пока мы будем со своими делами разбираться. Согласен?

— Нет, — я решительно мотнул головой. — Я никуда не поеду. Даже не думайте об этом.

— Это приказ, — повысил голос капитан. — Как ты не поймешь, что тебе здесь оставаться опасно. Ты хоть представляешь размер катастрофы, если ты погибнешь или будешь захвачен КГБ или ЦРУ?

— Понимаю, — нехорошо улыбнулся я. — А вы понимаете, что приказывать мне не имеете никакого права, ни служебного, ни морального? Деда убили, решается судьба моей страны, а меня хотят подальше отсюда отправить. Не дождетесь! Никогда я не буду отсиживаться где-то под пальмами, зная, что могу принести огромную пользу здесь. Сами видите, о покушении на Петра Ивановича узнал, и смог вас предупредить. Будете настаивать, сбегу. И сам начну действовать, как могу и умею. Но от этого всем будет хуже, и мне, и вам.