Ответный удар

Поначалу спецназ постепенно теснил защитников здания, вынуждая их оставлять коридор за коридором. Но вскоре матерые десантники закрепились на позициях, и продвижение захлебнулось.

По всему этажу вырубили освещение — видимо, постарались те самые электромонтеры, — и сражаться теперь приходилось в полной темноте. У нападавших имелись приборы ночного видения, однако это почти не давало им преимущества: огонь велся столь плотный, что рейнджеры прекрасно ориентировались в ослепительном свете непрерывных стробоскопических плазменных вспышек.

Группа спецназовцев пыталась прорваться к лифтам, но их хладнокровно отсекли от огневого прикрытия, загнали в угол и расстреляли практически в упор. Дональд Густавссон по кличке Лапа, бывший сержант космодесанта, быстро присел на корточки над убитым спецназовцем, перевернул на спину.

— Чеснок, посвети-ка! — попросил он и, когда напарник включил крошечный фонарик на стволе плазмомета, принялся придирчиво изучать вражеское снаряжение. — Так, броник армейского спецназа облегченный, шлем хороший… в голову лучше не бить… щитки на руках и ногах….

Лапа снял с уха убитого гарнитуру связи, приложил к своему. Тишина взорвалась голосами спецназовцев:

— Четыре угла тринадцать!

— Два — двенадцать, жду!

— Маслина прямо, два над головой!

— Угол восемь! Быстрее!

— Кот, держим верх! Красный одиннадцать!

В общем-то Густавссон и не надеялся, что специальный шифрованный код, при помощи которого переговаривались спецназовцы, совпадает со стандартным кодом Звездных Тюленей, поэтому из переговоров мало что понял. Хотя было, было в нем нечто похожее. Вроде бы основной принцип кодирования один и тот же, а изменен только набор базовых слов. «Угол» — это наверняка то же, что у Тюленей называлось «стрела»… Однако главное он услышал: обычная сосредоточенная тишина, царящая в эфире, когда операция разворачивается строго по плану и каждый четко знает свое место и алгоритм действий, сменилась возбужденным галдежом и уточнением диспозиции. Блицкриг явно захлебнулся.

Он снова нагнулся над убитым, чтобы бросить на его тело бесполезную гарнитуру, когда луч света крошечного фонарика, описав кривую дугу, упал на лицо погибшего спецназовца.

— Твою ж мать! — выдохнул внезапно Чеснок. — Это же Ягуар!..

Лапа снова быстро присел на корточки, повернул голову убитого к себе. Несколько мгновений вглядывался, темнея лицом. Поднял взгляд на напарника. Приложил два пальца к шее убитого в напрасной надежде уловить нитевидный пульс.

В сумраке Чесноку не было видно глаз бывшего сержанта, но он готов был держать пари, что в них сейчас отражается напряженная работа мысли. Подразделения спецназа флота — структура довольно компактная, все ветераны знают друг друга, поскольку все они прошли учебку на Форт-Брэгге и служили в очень ограниченном числе подразделений, регулярно подвергаясь ротации. Элита по определению не может быть многочисленной. Лапа знал Ягуара по «Команде 211», которая базировалась на Кеннеди. Когда сержанта перевели в Тюлени, Ягуар все еще оставался в той команде… Меньше всего Густавссон мог ожидать, что им доведется однажды встретиться вот так. Черт возьми, они же всегда были и до сих пор остаются по одну сторону баррикад! Брат Ягуар, который дважды спасал ему жизнь в безнадежной ситуации, с которым они прошли огонь и воду — и при очередной встрече поприветствовали друг друга не поднятыми стаканами, а плазменными вспышками…

Густавссон шевельнулся, старательно прочистил горло.

— Внимание, Тюлени! — открытым текстом рявкнул он в гарнитуру Ягуара. — Это сержант Лапа, вашу мать! Прекратить огонь, крысиное мясо! Повторяю: прекратить огонь! По своим работаете!..

И остервенелый визг плазмометов в конце коридора внезапно начал затихать! Теперь Лапа заорал уже в рейнджерский коммуникатор:

— Стоп, ребята! Не стрелять! Там наши! Тюлени!..

Несколько секунд на частоте нападавших царила ошеломленная тишина. Затем раздался осторожный голос:

— Сэр, если это действительно вы, то в каком батальоне…

— Кевин! — мигом опознал Густавссон по голосу, сразу сделав бессмысленной дальнейшую проверку. — Кевин Бородавка! Здесь Лапа. Привет, боец!

— Привет, сэр! — недоуменно отозвался Кевин. — Что, черт возьми, происходит?

— Ребята, вы работаете по своим! — повторил бывший сержант. — Со мной Харя, Чеснок и Волк.

— Со мной Куча, Зебра, Череп и Ягуар, — отозвался Бородавка. — Ничего не понимаю…

— Все, нет больше Ягуара! — отрезал Лапа. — Парни, я не знаю, какой лапши вам навешали на уши в этот раз, но вы атакуете штаб-квартиру вольного рейнджерского подразделения.

— Нам сказали, что мы должны зачистить гнездо опасного мафиозного клана, — после паузы произнес Бородавка.

— Вы меня знаете, я по доброй воле в дерьмо не вляпываюсь, — с нажимом произнес рейнджер. — И если мы с ребятами на этой стороне, значит, с подразделением все в порядке. А вот вам правительство уже не первый раз мозги пудрит, пора бы уже привыкнуть к чудесам…

— Два угла девять! — вдруг раздалось в наушниках раздраженное. — Адамс, что за три-восемь через четыре угла двадцать пять раз твою налево!