Ответ Чемберлену

— Ух, хорошо! Хорошо, что не насмерть.

Дождь холодный с потолка уже не бодрил… Не, бодрить-то бодрил, но удовольствия не доставлял. Нужно было выбираться. Костик снова попытался сесть. Вроде получилось. Попытался сесть на коленки. Ну, и это удалось. Оставалась стать сапиенсом. Попробовал, придерживаясь за ручку на дверце кабинки. Получались и это. Владимир Ильич выглянул в помещение душевой. Никого не было. Он воровато прошлёпал к вешалке, взял своё полотенце и растёрся, одновременно осматривая и ощупывая себя. Цел, как ни странно. Чуть побаливает локоть и затылок, но это мелочи. Крови нет. От страха не обделался — уже хорошо.

В раздевалке тоже никого не было. Левин, почёсывая затылок, задумался, стоит ли искать начальника всего этого комплекса и сообщать о сломанном кране? И отбросил эту правильную мысль. Чёрт их испанцев знает… Стоп. Это американская база. Тем более! Чёрт их пиндосов знает, ещё выкатят штраф за порчу имущества, а у него ни одного цента, да даже ни одной копейки нет.

Когда Левин выходил из раздевалки, то постарался сделать рожу кирпичом. Никто его за руку не ловил и на суд Линча не тянул. Так и смешался с толпой, сразу натянув на себя самбисткую куртку, теперь среди сотен участников чемпионата его уже не вычислить.

Полежав на матах, Владимир Ильич перестал паниковать и успокоился. Бросил поверх толпы взгляд на вход в раздевалку, там суетились люди в форме. Обнаружили уже диверсию. Ну, пусть, зараз не те времена, когда каждый метр камерами просматривается. Камер нет и найти его не получится.

Совсем успокоившись, Квасин прошёл к информационному стенду и глянул на него, нет ли новостей. И они были таки. Вывесили следующий круг соревнований в их весе. Оказалось всё даже лучше, чем он себе предполагал. Ему оставалось только одну схватку сегодня провести. Против его фамилии было написано: «Боуссон М. (Франция)».

Самое интересное в том, что фишка легла так, что даже если он проиграет французу, то выйдет в следующий круг, а это судя по количеству оставшихся борцов, будут полуфиналы, а вот француз может выйти в полуфинал только если выиграет у него чисто. Морис, надо полагать, Боуссон… Хотя Мишель ещё может быть? Так вот, этот Боуссон уже проиграл монголу Жамбалыну Ганболду. И теперь, если он выиграет у Левина по очкам, а не чисто, то получит два балла штрафных, наберёт в сумме шесть и вылетит. Квасин же не имеет пока ни одного штрафного очка и даже проиграв получит пусть четыре очка, которые в полуфинале уже не имеют значения.

Как и все предыдущие встречи, пара с Квасиным значилась первой, и пора уже было разминаться. Тут судей упрекать не в чем, они просто стараются дать участником отдохнуть как можно больше. Раз ты в прошлый круг боролся первым, то и отдохнул дольше всех. Пожалуйте на ковер.

На запасном ковре уже разминался Швая, качая шею. Ему достался в соперники Игнасио Ордоньес — испанец. Левин краем глаза смотрел за двумя его схватками, и сделал вывод, что соперник серьёзный. Выигрывал обе эти подсмотренные схватки испанец болевым приёмом и вообще был любителем побороться в партере. Этими новостями Костик с Василием и поделился.

— Тоже заметил. Ничего, я тоже партер люблю, посмотрим, чья любовь взаимна.

Они немного повозились, разогреваясь, в стойке и перешли в партер. Тут Левин и вспомнил, про своё открытие.

— Вася, ты имей в виду, что все иностранцы кроме болгар и монголов — дзюдоисты, и они не умеют делать болевой на ноги и не защищают их. В дзюдо ноги табу. Они этого не ждут. Попробуй, уйди с ним в партер и повесь болячку на ногу.

— Хорошая мысль, попробую.

— На ковер номер три приглашаются Константин Квасин Советский Союз — красный пояс и Морис Боуссон Франция — синий пояс.

Всё-таки Морис. Ну, Мориска, держись.

Русские идут. Грядёт Березина.

Событие шестьдесят первое

Своим долголетием я обязан спорту. Я им никогда не занимался.

Уинстон Черчилль