Ответ Чемберлену

— Сниму куртку, жарко у вас? Не видели такую девушку. Портрета и фотографии нет. Только приметы. Желтая курка. Яркая. Сиреневая вязаная шапочка, длинные светлые волосы. Валенки на ногах. Рост метр шестьдесят. Правильный овал лица. Все зубы свои и на месте.

— Да, товарищ майор, не густо. А что натворила?

— Алименты не платит…

— Шуткуешь. Я же не просто так спросила. Ну, там боевая девка или мямля? Тихоня?

— Не знаю. Скорее — боевая. Умеет за себя постоять. — Сжечь трёх человек — это явно показатель боевитости.

— Тонька разве из 217 комнаты. Но у неё такой шапки нет. Такая у Анны есть из 312, но у неё нет куртки жёлтой. И она тихоня. Мышка серая, — бывшая сотрудница, взяла карандаш и погрызла тупую часть, — Ещё из 234 комнаты у одной есть жёлтая куртка, но она повыше будет, где-то метр семьдесят. А! — карандаш хрустнул. — А вот у Лисиной видела куртку жёлтую. Она… Она в тоже в 312 живёт.

— Спасибо. Я пройду посмотрю на них?

— Подожди. Я коменданта вызову. Он тут посидит, а мы с тобой прогуляемся. Только зряшное занятие, скорее всего.

— Чего так? На учёбе? — расстроился майор.

— Какая учёба. Сессия. Большинство дома готовится. Пустое общежитие. Через неделю только выйдут на очередной семестр. Да и то не все, у третьего-то курса практика начнётся. Семён Иванович! — вдруг как заголосит бабка.

Через несколько секунд появился в проходе мужчина в свитере средних лет с большой залысиной.

— Семён Иваны, посиди тут. Я милиционера провожу. Ищут когось в жёлтой куртке.

Сходили. В 312 никого не было, открыл потом комендант своим ключом, но жёлтой куртки и сиреневой шапки не нашли. В 217 Тоньки тоже не было, а вот куртка была, висела на гвоздике. Сиреной шапки не обнаружилось, но зато нашлись валенки. А в 234 девушка была. И у неё была и желтая куртка и валенки, рост, как она сама сказала, был сто шестьдесят восемь сантиметров. Афонин решил, что кашу маслом не испортишь и выписав повестку сначала, передумал, и забрал Татьяну Сергееву с собой. Вызвал УАЗик с Петровки.

— Анна Ильинична, — напоследок напомнил вахтёрше о себе майор, — как появятся девушки из 312 и 217 комнат, мне позвоните, вот по этому номеру, — он записал номер рабочего телефона на вырванный из блокнота листок и протянул серьёзной бабульке, — если меня не будет, то кто-нибудь поднимет трубку, нас там четверо сидит в кабинете. Передайте для меня весточку, что, мол, клиент прибыл. Да, и с ними ни гугу. Дело серьёзное.

— Да уж поняла, майоры из МУРа пустяками не занимаются.

— Вот, вот. До свидания.

Татьяну Сергееву пришлось через час отпустить. У девушки имелось отличное алиби. В это время сидела в аудитории на экзамене. Про подруг в жёлтых куртках она ничего конкретного сказать не могла, они с младших курсов и даже фамилий их точно не помнит.

— Анька — тихоня, кажется, Абрамова или Абакумова, или Авакова. Какая-то не совсем русская фамилия. Остальных не знаю. Но у Аньки ни разу жёлтой куртки не видела.

Так что, посещение общежития медучилища было пока пустой тратой времени.

— Завтра в деканат зайду, — сам себе сказал майор и поехал назад, время было уже вечернее и должны были вернуться с работы швеи с фабрики.

Глава 5

Событие тринадцатое

Если вы не способны на великие дела, помните, что вы можете отлично проявить себя в мелочах.

Наполеон Хилл

Левин к финальной схватке подготовиться толком не успел. Бегом прибежал. Неожиданно для него Серёгин пробился в полуфинал, зря он его недооценивал. Возможно, что в весе его подобрались не самые сильные соперники, но уровень полуфинала ЦС даже по обществу «Урожай» — это все же показатель. Всю схватку Владимир Ильич проторчал у чужого ковра, надрываясь и перекрикивая зал, болеющий за своего спортсмена из Куйбышева, и тренера их громкоголосого, пытался подбодрить товарища и направить его энергию в конструктивное русло. Первую половину схватку Серёгин продержался. Ушли на перерыв соперники с одинаковыми успехами — оба спортсмена провели неполное десятисекундное удержание и имели по два очка.

— Иван Николаевич, — так Левин и не перешёл на ты с тренером колхоза «Завет Ильича». Ну, больше для того, чтобы авторитет его у ребят поддерживать. А ещё, потому что друзьями не стали. Нелюдимый Серёгин в товарищи не лез, а девятнадцатилетнему парню тыкать тридцатиоднолетнему тренеру было неправильно. — Иван Николаич, ты переводи сразу борьбу в партер. Он на ногах сильнее. Сейчас устанешь, и он тебя своей корягой поймает.

На самом деле куйбышевец лез в атаку всегда с одним и тем же приёмом «зацепом ноги изнутри». Пытался ещё бросок через плечо с колен проделать, но ещё более коряво, Серёгина не выдёргивая на себя. Раз попробовал «Колобок» изобразить, но захват сорвался. А вот здоровья у молодого хозяина ковра было хоть отбавляй, мышцы под курткой буквально бугрились. Можно на «Мистер Олимпия» ехать, фигуру демонстрировать. Достал, видать, методичку будущего губернатора Калифорнии.