Читаем Отцы и сыновья полностью

Идет к чемоданам. Аркадий идет за ним, берет его за руку и спокойно говорит, доверительно, стараясь восстановить прежнюю близость. Павел отходит в дальнюю часть сада и читает.

Аркадий. У меня есть план, Базаров. Я приеду в Петербург на Рождество, в нашу старую квартиру и мы будем…

Базаров. Ни к чему это, Аркадий. К Рождеству вы уже с Катей поженитесь.

Они продолжают разговор, в то время как Базаров открывает чемодан и кладет туда книгу.

Аркадий. Поженимся? Я — жениться? Ради бога, что ты, мы, нигилисты, не верим в…

Базаров. И я рад за тебя. Она возьмет тебя в руки, а тебя надо взять в руки. Ты по своей природе нуждаешься в дополнении. Естественные элементы, восполняющие недостаточность, создают сбалансированное и стабильное целое.

Аркадий. Перестань, Базаров! Хватит делать из меня персону! Я, как и был, твой приятель, повар и судомойка. Знаешь, что мы сделаем — устроим большую вечеринку. Сразу после того, как ты сдашь экзамены… В середине сентября. Я приеду в Петербург. Купим бочонок пива. Соберем всех из нашего старого кружка и…

Базаров. Нет, обманываться нечего: нам вместе не быть, Аркадий. Мы оба это знаем. Сейчас мы прощаемся навсегда. И ты сам это чувствуешь… ты поступил умно: для нашей горькой, терпкой, бобыльной жизни ты не создан.

Аркадий. Какого черта ты говоришь про «нашу» жизнь и исключаешь меня? Забыл, что я тоже нигилист?

Базаров. Был, когда был студентом. Но душа твоя никогда не расставалась с дворянством, общественными благопристойностями и принятыми внешними приличиями. Не отрицаю, у тебя есть смелость и молодой задор. Но дальше благородного смирения или благородного кипения идти ты не способен. Да, тебя волнуют «злободневные проблемы», но ты полагаешь, их можно решить в ходе разумных, благопристойных споров. Ну, а если не получится, в запасе есть благопристойная дуэль. Увы, так нельзя добиться реальных перемен, радикальных перемен, Аркадий. Мир не переделаешь дискуссиями и мнимыми поединками в предрассветном тумане… Как ты сам сказал давным-давно своему дяде, мы уже миновали стадию социального анализа. Мы вступили в эру военных действий — и царапаемся, делаем больно, кусаемся, бьем, режем, ставим синяки, плюемся. К таким непристойностям ты не готов. Когда дело дойдет до крайностей, ты ограничишься благовоспитанным негодованием и благовоспитанной покорностью. Твое воспитание обеспечило тебе такой выход. А мое — нет. Я намерен идти до последнего и пойти на крайности, какими бы они ни были, — подлыми, дикими, благородными или бесстыдными.

Аркадий. Понятно.

Базаров. Если сказать прямо, Аркадий, ты не дорос до нас.

Аркадий. Не дикость ли и бесстыдство, что так прочно сидят в тебе, отпугнули Анну Сергеевну? Напрасно я сказал это. Прости меня, Базаров.

Базаров отвечает так же спокойно и холодно, как прежде.

Базаров. Не нужно просить прощения, я, действительно, возможно, отпугнул Анну Сергеевну. Но если это так, как случилось, то я нисколько не жалею об этом. Маленькие империи меня не привлекают. Мои прицелы настроены на более обширные пространства. Мы хорошо провели год вместе, Аркадий. Спасибо тебе за это.

Аркадий. Базаров, мне кажется, нам все-таки следует…

Он не доканчивает фразу, потому что из гостиной выходит Фенечка и направляется к ним. В руках у нее сверток с бутербродами для Базарова.

Фенечка. Ну, вы совсем готовы.

Базаров. Да.

Фенечка. Кто-то сказал об эпидемии тифа?

Базаров. Это мой отец. Он любит все драматизировать. Может, это только уловка, чтобы заманить меня домой.

Фенечка. И все же не надо зря рисковать, доктор. Я сделала вам бутерброды на дорогу. Знаю, вы любите холодную баранину.

Базаров. Большое спасибо.

Разговор все время прерывается неловким молчанием, характерным для расставаний.

Аркадий. Кто везет тебя?

Базаров. Прокофьич. Он сам вызвался.

Фенечка. Вам оказана честь. Меня он не возит.

Базаров. Он хочет знать наверняка, что отделался от меня навсегда. (Короткий смех. Молчание.) Я должен попрощаться с твоим отцом.

Аркадий. Да.

Фенечка. Он сказал, что он предпочитает играть фортепианные дуэты с Катей, чем один на виолончели.

Аркадий. Мне кажется, ему очень нравятся дуэты.

Фенечка. Он говорит, Катя играет так же хорошо, как ваша матушка.

Аркадий. Он так сказал?

Дуняша появляется в дверях гостиной.

Дуняша(громко). Фенечка.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги