Девица вышла, щёлкнув замком и оставив меня одного.
Я осторожно сел на кресло. Кожа громко заскрипела подо мной. Из коридора послышался шум голосов. Он отвлекал. Это было странно, ведь дверь казалась достаточно толстой. Я присмотрелся и через мгновение понял, почему было так хорошо слышно всё, что происходило в коридоре. Между полом и самой дверью я заметил щель высотой в несколько сантиметров, через которую и доносились звуки.
Я нажал на красную кнопку, и внутри шкафа что-то замерцало. Стеклянные дверцы шкафа, видимо, протирали грязной тряпкой, и видно через него было, мягко говоря, не очень хорошо, поэтому я не сразу понял, что это за мерцание. Присмотревшись, я увидел внутри шкафа телевизор, на экрае которого бежали титры. Звучала тихая музыка. Я нажал красную кнопку, и мерцание погасло.
Покинув комнату, я направился к регистратуре. Взгляды присутствующих устремились на меня.
– Что, уже? Так быстро? – удивился бородатый.
Я проигнорировал его и, наклонившись к окошку, сказал девице в белом халате:
– Там ничего не видно.
– Почему не видно? – удивилась она.
– Потому что стёкла грязные, – пояснил я, – в шкафу, где стоит телевизор.
– А зачем телевизор в шкаф ставить? – спросила невысокая чёрненькая женщина, сидевшая напротив бородача.
– Надо так, – туманно ответил её спутник, белобрысый мужик в джинсовом костюме, – по инструкции надо, наверное.
– Стёкла недавно мыли, – перебил мужика девица, – чистые должны быть.
– Мыли, – согласился я, – но грязной тряпкой. Ничего не видно. У Вас есть стеклоочиститель?
Девица покраснела. Взяв телефонную трубку, она набрала номер и позвонила куда-то. Через несколько минут в коридоре появилась женщина в синем халате. Мы втроём отправились в тесную комнатушку в конце коридора, где синий халат тщательно протерла стекло.
– Теперь видно? – ехидно спросила девица.
– Изумительно, – кивнул я и добавил, – и всё-таки зачем телевизор в шкаф запирать?
– Чтобы руками не хватали, – ответила девица и вместе с синим халатом удалилась их комнаты, снова оставив меня одного.
Я сел в кресло, нажал на красную кнопку. Экран внутри шкафа ожил, открыв передо мной красочную картину: мужчина и женщина гуляют по городу, он дарит ей цветы, целует, они пьют кофе. И всё это происходило на фоне средневековых зданий. «Лейпциг, – я внезапно узнал город. – Точно, вот в этой церкви Бах похоронен. А вот тут Гёте написал своего «Фауста»».
Но экскурсия по городу резко оборвалась. Мужчина повез женщину куда-то за город. Судя по причёскам и маркам машин, фильм был снят году так в 80-м. Мужчина с женщиной зашли в спальню. Он начал раздевать её. Какой-то человек в униформе подглядывал за ними в замочную скважину.
«Даст ис фантастиш», – услышал я с экрана телевизора.
Я вспомни техникум, и как Серёга Коршунов принёс немецкий журнал с голыми тётками, и как он его продавал одна страница – рубль. И как уже после техникума мы на чьём-то дне рождения смотрели немецкую порнуху на первых видеопроигрывателях «Электроника 18М».
Вернувшись в настоящее, я нажал красную кнопку, и экран погас.
Встав со скрипучего дивана, я вышел в коридор и снова отправился к окошку регистратуры.
– Получилось? – спросил меня бородач.
– Нет, – коротко ответил я ему.
– Что опять? – полюбопытствовала девица.
– У вас нет чего-нибудь более современного? – спросил я. – Там запись тех времён, когда было ещё две Германии.
– При чём тут это? – вскипела девица. – Всё то же самое, что и сейчас. Анатомия человека за эти годы не изменилась.
В коридоре стало тихо. Я спиной чувствовал взгляды сидящих вдоль стен пар.
– Тот факт, что сейчас тем актрисам по 80 лет, – тихо сказал я, – выбивает меня из колеи и не даёт сосредоточиться. У вас есть фильмы поновее?
– Нету, – рявкнула девушка в белом халате и уже привычно покраснела.
За моей спиной поднялся гул. Общественность спорила о том, стареет ли немецкое порно со временем, или оно вечно.
– В шкафу на полке, под телевизором, – сказала девица, – лежит журнал. Он современный. Можете его полистать.
– Спасибо, – сказал я и пошел обратно.
Подойдя к двери, я дернул ручку. Заперто. Я сделал глубокий вдох, потом такой же глубокий выдох и снова вернулся к окошку.
Бородач попытался меня о чём-то спросить.
– Нет, ещё нет, – опередил я его.
Затем обратился к девице в регистратуре:
– Простите, там дверь захлопнулась. Не могли бы Вы открыть?
Та молча вышла и отправилась в конец коридора открывать комнату.
– Спасибо большое, – сказал я.
Закрыв дверь, я уселся в кресло. Оно скрипнуло в ответ.
Я открыл нижние дверцы шкафа. На полке одиноко лежал скомканный журнал. Я осторожно вытащил его из недр шкафа. Журнал был весь мятый, без обложки, некоторые листы были склеены чем-то.
Я встал, взял прошитые листки грязной бумаги двумя пальцами, вышел в коридор и понес журнал к регистратуре. Народ в коридоре заинтересованно смотрел на меня.
– Это меня должно возбудить? – обратился я к девице, кидая журнал ей на стойку.
– А в чём дело? Не возбуждает? – устало спросила она.
Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев
Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное