Отцеубийца

– Думаю про себя, – продолжал рассказчик, – я вам покажу… Да и свернул в один двор. Смотрю, разгуливают по двору индюки. Я зацепил одного палкой. На лай собачий вышла баба, бросилась ко мне, лопочет что-то на своем языке. Я схватил индюка, она ко мне, и давай мы тащить птицу каждый в свою сторону, чуть пополам не разорвали, и смех а грех, ей-богу… Рассвирепела баба и хватила меня палкой. Ох ты, чортово отродье. – Думаю: – Ну, смотри теперь, что будет, и шлеп на землю, растянулся, будто дух вон… Сбежался народ, окружили меня, а я лежу, не дышу. Думают, убила меня баба, сердятся на нее, бранятся, а на меня все водой брызгают, в чувство приводят. Страшно им, – за убийство ответ будут держать строгий. Вот открыл я глаза да и хвать одного мужика, который поближе стоял. Ах ты, – говорю ему, – такой-сякой, ты царского слугу искалечил, кто ты есть такой?… Мужичонка простой, и только. Пойдем к начальнику ответ держать! А он побледнел весь, упрашивает меня отпустить его. Долго упрашивал, а потом дали мне трех индеек да семь кур, и тут только оставил я их в покое…

– Молодец! – одобрили остальные.

– А если бы они пожаловались на тебя начальнику, что бы ты тогда сказал?

– А я сам начальнику рассказал.

– И что он?

– Похвалил, поблагодарил и смеялся от души. Как же иначе, начальник купить поручил, а те не дают, что было делать?

Все с интересом слушали, одобряли рассказчика, видно было, что каждому хотелось бы быть на его месте. Все ждали с набитыми трубками, чтобы один из них зажег спичку, которая, видимо, отсырела у него в кармане. Он долго чиркал ею, наконец высек огонь, и пламя осветило всех, и не успело оно погаснуть, как у всех потемнело в глазах.

Трое из солдат приподнялись, но тут же свалились замертво на землю. Иаго и его друзья ждали удобной минуты для нападения. Они выскочили из засады как раз в то мгновение, когда пламя от спички осветило сидевших. Они так точно рассчитали расстояние и удар кинжалами, что ни один из них не промахнулся.

Два оставшихся в живых солдата, отчаянно зовя на помощь, побежали к тюрьме.

Страстное желание Иаго сбылось – он отомстил врагу за свои муки, но это напряжение лишило его последних сил, ноги подкосились, голова закружилась от слабости, и он рухнул на землю.

Хоть одному я отомстил! – подумал он.

В суматохе и волнении друзья Иаго забыли, что он слаб и не может поспеть за ними. Они спохватились, когда были уже довольно далеко.

– Где Иаго? Что, если они убили его? – воскликнул Коба, и оба товарища кинулись обратно к месту происшествия.

– Вдруг ему стало плохо? – Коба вспомнил, как был слаб Иаго. – Что, если те двое захватили его, не надо было отпускать их живыми!

Они нашли Иаго в глубоком обмороке. Торгва взвалил его на спину, и они поспешили скрыться.

Между тем уцелевшие царские слуги шмыгнули в кусты и просидели там до рассвета.

Убедившись, что опасаться больше нечего, они бесшумно вылезли на дорогу и подошли к месту, где валялись их товарищи с отпечатком предсмертных мук на перекошенных ли пах.

Они осторожно подняли свои ружья и, не обращая никакого внимания на убитых, стали советоваться, как им быть Начальник мог строжайше с них взыскать за то, что они так долго медлили с донесением.

– Накажут розгами, дух из нас вытряхнут! – сказал, весь дрожа, один из солдат.

После долгих споров и размышлений они порешили, что сделают так: выстрелом поднимут тревогу и побегут к крепости, а там скажут, что на них напал целый отряд, освободил арестанта; они отстреливались, убили двоих из напавших, но горцы забрали своих убитых и успели скрыться.

– Эге, да так нас еще и к награде представят! – заметил один из них.

Как решили, так и сделали: выстрелили из ружей и с криками побежали к крепости.

Поднялась тревога, забили в барабан, и начальник крепости, заспанный и босой, выбежал во двор.

Высыпали солдаты, на ходу натягивая на себя обмундирование и оружие.

Поднялся страшный шум. Никто не мог понять причины тревоги.

Тут прибежали два солдата, виновники всей этой сумятицы.

Они кинулись прямо к начальнику.

– Враг появился, ваше высокоблагородие! – кричали они.

– Где? Какой враг? – вздрогнул начальник.

– Напали на тюрьму, взломали двери, арестантов похитили.

У начальника перекосилось лицо.

– Троих наших убили. Мы тоже убили у них двоих, но они забрали убитых и бежали.

Слово бежали успокоило начальника; непосредственная опасность миновала.

– И все-таки отдадут меня под суд! – вскричал он, хватаясь за голову.

Он вернулся к себе, быстро оделся и в сопровождении нескольких солдат и одного из командиров направился к месту происшествия.

Побегом Иаго больше всех был встревожен смотритель тюрьмы.

Он поспешил отправить отряд солдат во главе с офицером в погоню за напавшими, число которых, по словам участников, дела, было не меньше ста пятидесяти. А сам вернулся в тюрьму, чтобы произвести строжайшее дознание.