Отставной диверсант

Когда Федерация Объединенных Наций объявила карантин на бесперспективной в плане освоения недр планете с немногочисленными поселениями потомков забытых после Всемирной Войны колонистов, никто не стал особо проверять достоверность этого заявления. Тем более что сами федералы объявили столь спешную эвакуацию, бросая на планете и целые базы и даже часть личного состава, который не успели эвакуировать вовремя, что все действительно очень сильно походило на вырвавшееся из стен лаборатории смертельное биологическое оружие. К тому же незначительное присутствие контингента Евразийской Империи было свернуто столь же стремительно, если не сказать панически. А официальные имперские источники просто обошли молчанием эту тему, что косвенно подтвердило чистосердечное признание федералов. И вот, через несколько лет после того инцидента вдруг оказывается, что все было немного не так. Вернее совсем не так. И уже только один факт того, что Империя и Федерация сумели договориться о взаимовыгодном молчании, говорил о том, что обе стороны получили с этой сделки весьма серьезные прибыли в виде новейших технологий чужих или информации разного рода. И сама по себе эта информация, извлеченная из мозгов агента федералов оправдывала и всю охоту последних месяцев, и подтверждала верность решения капитана Зенина о присвоении кода доступа «Красный ноль».

– А вы думали, что только нам удалось получить подарочек из космоса? – ехидно поинтересовался лейтенант Пележ, не рассчитывая, впрочем, на какой-то ответ.

Все здесь были отлично осведомлены, что лет десять назад ордер из трех алатырьских кораблей, выполняющих дальний боевой рейд по стандартному маршруту, поймал радарами дальнего обнаружения цель однозначно классифицированную, как искусственную. Командир ордера принял решение об отклонении с заданного курса и корабли, после нескольких бесплодных попыток выйти на связь с движущейся по инерции целью, просто уровняли с ней свои скорости и отправили бот с абордажной командой. Решение командира ордера оказалось на сто процентов верным, потому что, вследствие этих действий Государство Алатырь получило практически целый, хоть и выведенный из строя в бою или аварии кораблю иной далекой цивилизации. И алатырьский военно-промышленный комплекс, и без того по праву гордящийся своим преимуществом перед другими державами, неожиданно получил приток свежих идей и неведомых ранее технологий.

Аналитики и Ильнур вновь о чем-то заговорили, обсуждая очередной эпизод отчетного сканирования. Только капитан Зенин молчал, полностью поглощенный своими мыслями и воспоминаниями. Тесен мир. И кадры, снятые с памяти диверсанта, засланного далекой державой, вдруг всколыхнули целый океан чувств, воспоминаний и образов в памяти и душе самого Славомира. Словно удар молнии пронзил его тело, когда, совершенно неожиданно для себя, он увидел ЕЁ. Перелистывались ускоренно образы не имеющие для аналитиков интерес. Дальняя память была труднодоступна, а материалы и без того получались скомканными и рваными. А тут еще блокировка, установленная перед отправкой, внесла свою лепту. Одним словом, клочки никчемной информации. И вдруг, довольно яркий образ. Настолько яркий, что аналитик даже притормозил на миг перемотку, убеждаясь, что ничего значимого здесь нет. И вновь кадры замелькали со скоростью пролетающего станцию поезда. Но этот образ уже отпечатался на сетчатке глаз Славомира и больше не хотел уходить… Высокая и по спортивному стройная, слегка излишне сухая, с наполненной силой грацией хищной кошки… И каждый изгиб ее фигуры, кажбый мускул ее хорошо тренированного тела был знаком Зенину. И этот жесткий, почти бездушный взгляд огромных глаз, способных при других обстоятельствах лучиться любовью и желанием… Он знал ее как никто во всем Государстве Алатырь, а, возможно, и никто во всем мире. Ведь она была лучшим ликвидатором, перешедшим из подразделения мобильной пехоты в подразделение силовой поддержки Службы Государственной Безопасности. Она была самым эффективным сотрудником когда-либо прикрывающим капитана Зенина и его отдел. И она была той единственной женщиной, за которую Славомир готов был потерять все, включая свою собственную жизнь…

Он был уверен, что все уже давно в прошлом, что лишь память вечерами заставляет его тосковать. Ведь он лично помог ей навсегда покинуть пределы Государства Алатырь, чтобы затеряться, начать новую жизнь…

Неожиданно Славомиру стало душно в его просторном кабинете. Он судорожно сглотнул, словно оказался на пыльном ветру, а не в кондиционированном помещении. Все, что говорили сейчас его коллеги, совершенно не воспринималось сейчас, не могло пробиться сквозь плотные помехи из памяти и вынырнувших из глубин подсознания эмоций. Капитан поднялся, расстегивая еще одну пуговицу на рубашке. Все немедленно замолкли, вопросительно глядя на шефа. Но он качнул головой и, шагнув в сторону двери, едва слышно бросил:

– Работайте. У меня есть еще кое-какие дела…

* * *

Вызванный к камере одного из заключенных дежурный медик только пожал плечами: