Отшельник (1 – 2)

Всё как следует перепроверив, я также решил, что возьму с собой на всякий случай ещё пару фильтров. Кто знает, что будет дальше? Лишь после этого, я аккуратно достал из этого ящика старую потертую пластиковую кобуру. Стечкин! Это оружие старик предпочитал любому другому. Патронов для него у меня осталось всего две обоймы. Но при этом было понятно то, что он гораздо лучше может меня выручить, чем тот же автомат! Ведь он достаточно компактен, удобен, обойма на двадцать патронов! А если добавить сюда ещё и то, что кобура может пристёгиваться к нему в виде приклада, то становилось понятно насколько это опасное оружие. Главное не переключать на автоматический огонь! В этом случае вся обойма вылетит очень быстро. Аккуратно протерев каждую деталь разобранного пистолета, я медленно его собрал. Старик учил меня, что с оружием надо обращаться как с любимой девушкой! Правда я не знаю, что это такое! И что значит вообще слово – девушка… Он мне рассказывал о том, что существуют представители противоположного пола и в чём между нами разница. А я их просто никогда не видел! Подготовив оружие, я достал обойму, и вышелкнул из неё все патроны. Каждый патрон, аккуратно обтирал, и осматривал со всех сторон. Старик учил меня быть внимательным к оружию. А ведь патрон такая же важная часть, как его ствол, или возвратная пружина. Ведь если патрон будет в чём-либо повреждён, то во время выстрела его может перекосить, и ты потеряешь время, те самые драгоценные секунды, в результате чего можешь погибнуть. Убедившись в том, что все патроны выглядят идеально, я по очереди вставил их в обойму. Дальше ту же самую процедуру я повторил и со второй обоймой. Кто-то бы спросил, зачем мне столько патронов наверху? Ребята, никто не знает того, что может спасти мне жизнь случае необходимости? А если я там погибну, то зачем мне здесь оставлять такие ценности?

Убедившись в том, что патроны также и во второй обойме выглядят идеально, я аккуратно вставил обоймы в их законные места.

Одна обойма расположилась у меня на поясе. Который я одену перед выходом.

Вторая обойма заняла своё место в рукояти Стечкина.

Теперь всё зависело только от того, что произойдет дальше. Кто-то мог бы сказать, что всё это глупо! И я мог бы со спокойной душой отправиться на станцию. За один этот пистолет я мог спокойно приобрести себе жилье на любой станции. Я знал о том, что на станциях существуют специальные отряды самообороны, которые защищают территорию. Но при этом, я отлично знал и то, как там не любят чужаков. Если я отдам единственное своё оружие, то в этом случае просто обреку себя на медленную гибель. Даже если ученые не захотят сделать из меня какую-нибудь подопытную крысу, вполне возможно, что местные жители меня так никогда и не примут. Я уже слышал о том, что на станциях вовсю процветает клановость или семейственность. Если какой-нибудь семье удалось заняться каким-либо делом, то они старательно никого не пускали на эту стезю, защищая возможности своей собственной семьи к выживанию. Ведь если они пустят кого-нибудь чужого хотя бы на те же плантации картофеля, который выращивают, то со временем они могут получить конкурента, который узнает всю технологию, и начнётся сам где-нибудь выращивать такой же картофель. А вы знаете насколько ценный этот продукт? Ведь он заменяет многим хлеб! Хотя, честно говоря, я даже не знаю, что это такое! Хлеб? Я его никогда не видел!

Аккуратно убедившись в том, что уже практически готов, я направился в то небольшое помещение, где у меня находились бочки с вымачиваемыми шкурами. Кто-то сказал бы, зачем мне нужны такие сложности? А вы знаете что будет со шкурой крысы, если её не вымочить как следует в растворе соли и извести? Да, раствор слабый… Иначе от шкуры останется неизвестно что. Мыла-то не было. После второй обработки нужно было бы обрабатывать мыльным раствором. Да где его наберёшься? Но и его достаточно чтобы обезжирить саму шкуру, и дать возможность ее обрабатывать! Скоро станет мягче, и в результате из неё можно сшить вполне нормальную одежду. Когда я впервые сшил свою одежду, Старик даже посмеялся, заявив о том, что во мне пропал Великий Модельер. Что это означает, я не знаю! Но по крайней мере он одежду, которую шил я, носил с удовольствием. Проверив шкуры, я убедился, что им нужно ещё несколько дней вымачиваться. Раствор – то слабенький. Раньше, Старик рассказывал, что для такой обработки хватало и пары дней. Но у меня выбора особого не было. Поворочав шкуры, чтобы не осталось ни одного места, не попавшего под раствор, я закрыл бочки, и только потом снял со своего чувствительного носа прищепку. Что поделаешь, но запашок там был не очень приятный! А нюх свой мне нужно было беречь. Старик неоднократно мне говорил о том, что у меня есть некие уникальные способности. Которые видимо очень сильно интересовали тех же самых учёных.