Оцеола, вождь Семинолов (худ. И.Кусков)

Птицы спустились так низко, что ясно были видны их желтые шеи, кораллово-красный гребень на голове и оранжевые складки под клювом. Они находились достаточно близко от меня, на расстоянии прицела моей винтовки. Но они летели так быстро, что нужен был гораздо более меткий стрелок, чем я, чтобы сбить их пулей. Я не решался выстрелить, боясь промахнуться. Тут у меня блеснула другая мысль, и я немедля выполнил задуманное. Я заметил, что грифов привлекает туша самки, лежавшая у меня на плечах. Вот почему они и кружили надо мной. План мой был весьма прост. Я положил тушу на землю, а сам отбежал к группе деревьев, ярдах в пятидесяти оттуда. Долго ждать мне не пришлось. Ничего не подозревая, грифы стали снижаться. Как только один из них коснулся земли, я выстрелил, и великолепная птица мертвой упала на траву. Другой гриф, испуганный выстрелом, взвился над вершинами кипарисов и скрылся у меня из глаз.

Я снова взвалил самку на плечи и, неся птицу в руках, направился к дому. Сердце мое было полно тайного ликования. Я предвкушал двойное удовольствие - от двойной радости, которую должен был доставить. Я обрадую двоих - тех, кто был мне дороже всех на свете: любимую мать и милую сестру.

Скоро я миновал саванну и очутился в апельсиновой роще. Я не пошел через калитку, а перелез через забор. Я был так счастлив, что мой груз казался мне легким, как перышко. Я радостно шел напрямик, раздвигая сгибавшиеся под тяжестью плодов ветви и сбивая по пути золотые шары. Кто же заботится во Флориде о нескольких сбитых апельсинах!

Когда я подошел к клумбам, мать была на веранде и приветствовала меня радостным восклицанием. Я бросил добычу к ее ногам.

- Что это за птица? - спросила она.

- Это королевский коршун - подарок для Виргинии. Где она?… Еще не вставала? Ах, маленькая лентяйка! Я пойду и разбужу ее. Стыдно спать в такое прекрасное утро!

- Нет, Джордж, она уже больше часу как встала, немного поиграла в саду и ушла.

- Но где она? В гостиной?

- Нет, она пошла купаться.

- Купаться?

- Да, вместе с Виолой. А что?

- О мама, мама!…

- Что такое, Джордж?

- Боже мой! Аллигатор!!!

Глава IX. Купанье

- Желтый Джек! Аллигатор!

Вот и все, что я мог произнести. Мать умоляла меня объяснить ей, что случилось, но я не в силах был вымолвить ни слова. Охваченный безумным страхом, я бросился бежать, оставив мать в таком же ужасе, в каком находился сам.

Я мчался к бассейну не по извилистой тропинке, а самой краткой дорогой, перепрыгивая через все препятствия, встречавшиеся на пути. Я перемахнул через изгородь и как вихрь понесся через апельсиновую рощу. Слышался только хруст ветвей, да на землю летели сшибаемые мною апельсины. Мои уши чутко ловили каждый звук.

Шум позади меня все усиливался. Я слышал голос матери, полный отчаяния. Ее крики всполошили весь дом, сбежались слуги и служанки. Собаки, встревоженные внезапной суматохой, начали лаять. Домашние и певчие птицы подняли пронзительный крик.

Все эти звуки доносились с плантации. Но не это меня беспокоило, я прислушивался к звукам у бассейна. И вот я услышал всплеск воды и ясный серебристый голосок сестры! «Ха-ха-ха!» - звонко смеялась она. Слава богу, сестра была еще невредима!

Я остановился и громко закричал:

- Виргиния! Виргиния!

Я нетерпеливо ждал ответа. Но ответа не было: может быть, плеск воды заглушал мой голос?

Я позвал еще раз, уже громче:

- Виргиния! Сестра! Виргиния!

На этот раз меня услышали:

- Кто зовет меня? Это ты, Джордж?

- Да, это я, Виргиния.

- Что тебе надо, братец?

- Сестра, выходи скорей из воды!

- А зачем? Разве приехали гости?… Так рано? Ну, пусть подождут, милый Джордж. Пойди к ним и займи их чем-нибудь. А я еще поплаваю - утро прекрасное и вода просто прелесть!… Правда, Виола? А ну-ка, поплывем еще раз вокруг пруда!

Снова раздался всплеск и веселый смех сестры и ее служанки.

Я закричал изо всех сил:

- Виргиния, дорогая! Ради бога, выходи скорей!

Вдруг веселые голоса смолкли, послышалось короткое, отрывистое восклицание, а затем, почти мгновенно, отчаянный крик. Я понял, что это не ответ на мой призыв.

Моя просьба могла встревожить сестру, но теперь в ее голосе слышался ужас. Я расслышал слова Виргинии:

- Виола, смотри! Какое чудовище! Боже мой, оно плывет сюда! На помощь! Джордж, на помощь! Спаси, спаси меня!

Я очень хорошо понял смысл этих бессвязных слов и отчаянных воплей и закричал:

- Иду, сестра, иду!

С быстротой молнии я бросился через кусты, отделявшие меня от бассейна. Но не поздно ли? Может быть, это крик агонии и сестра уже в пасти аллигатора?

Десять прыжков, и я выскочил из рощи. Скатившись с берега черепашьего садка, я очутился на краю бассейна. Моим глазам представилась ужасная картина.