Отсчет пошел

— У вас хорошая жена, — сказал он, обращаясь к побелевшему как мел мужу. — Ради такой жены можно многое сделать, не так ли? А теперь встаньте.

На этот раз мужчина подчинился беспрекословно.

— Ваше имя?

— Денис… Денис Мякотников.

— Отлично, Денис. — По лицу Дениева было невозможно догадаться, о чем он думает в настоящий момент — решает ли отпустить или мысленно подписывает человеку смертный приговор. Наконец он обратился к Мякотникову с неожиданным вопросом: — Вы машину водить умеете?

— Машину? — удивленно переспросил пассажир. — Да, кажется, умею.

— Права у вас есть?

— Есть…

— Замечательно. В таком случае у меня к вам есть… скажем так, просьба. Слушайте внимательно. Сейчас вы возьмете наш джип и поедете назад, в Георгиевск.

С собой вы возьмете конверт и карту. И то и другое вы должны отнести в Управление внутренних дел. В конверте содержатся наши требования. Кроме того, передайте им, что мы предлагаем обменять половину пассажиров на журналистов, готовых точно и беспристрастно описать происходящее и обнародовать наши справедливые требования. Мы не бандиты, а регулярное подразделение армии Республики Ичкерия, призванной защищать свой народ, и мы готовы сотрудничать с прессой. Также передайте им, что при малейшем подозрении, что готовится захват автобуса либо что присланные журналисты являются подставными, все пассажиры будут уничтожены. И предупредите их, что автобус будет заминирован и в случае возможной перестрелки взлетит на воздух. Понятно? — Мужчина молча кивнул. — Тогда повторите услышанное.

После нескольких повторений Дениев удостоверился, что Мякотников запомнил все необходимые сведения.

— Джип можете оставить себе в качестве платы за услугу, оказанную вами Ичкерии. Езжайте быстро, но осторожно, ведь ваши жена и дочь будут волноваться, ожидая вашего возвращения.

Боевик, стоявший у входа в салон, проводил пассажира наружу. При виде трупа водителя, вокруг которого уже начали кружиться редкие мухи, мужчину вырвало.

— Слабак! — насмешливо и почти добродушно проговорил боевик с сильным кавказским акцентом. — Ничего, потом привыкнешь.

Он терпеливо дождался, пока тот придет в себя, затем протянул ему ключи и усадил в машину. Водитель джипа уступил ему свое место и вышел, аккуратно неся ящик со взрывчаткой. Плавно захлопнулась дверца. Денис Мякотников кинул последний взгляд на автобус, в котором оставалась его семья, затем мотор взревел, джип развернулся и понесся по направлению к Георгиевску.

Шестой боевик тем временем втащил в салон свой опасный груз и стал его распаковывать. Стоял он при этом спиной к пассажирам, так что Могилевскому удалось разглядеть только, что был он самым щуплым и маленьким в команде Дениева и на первый взгляд совершенно не производил впечатления хорошего бойца, однако Иван, уже наблюдавший боевиков в действии, пока воздерживался от скоропалительных выводов. И действительно, в неторопливых, но четких и верных движениях боевика, достающего из ящика взрывпакеты, чувствовалась уверенность, свойственная профессионалам своего дела. Так опытный хирург, готовясь к сложной и ответственной операции, проверяет, верно ли разложены скальпели и зажимы, чтобы каждый из них в нужный момент оказался под рукой. Чем дольше наблюдал Иван за этим террористом, тем больше убеждался, что он является подрывником высочайшего класса, очевидно, из тех, кто многократно оттачивал свое мастерство в условиях реальной войны, когда за короткие недели бойцы получают знания и опыт, которых не даст самая лучшая военная академия за долгие годы обучения.

Закончив проверку взрывателей, боевик взял первую порцию взрывчатки и шагнул в глубь салона. Только теперь Могилевский увидел его лицо. В нем не было ничего примечательного, ничего военного — мягкий подбородок, юркие глазки, совсем как у торговцев, в изобилии наводнивших Москву, выцветшие широкие усы. Но что-то в этом лице показалось Ивану смутно знакомым, словно он уже видел этого человека когда-то очень давно, однако вспомнить, когда именно, Иван не смог. Но где же он все-таки видел этого совсем не по-военному выглядевшего террориста?

Тем временем боевик, видимо, почувствовал бросаемые на него исподтишка взгляды и посмотрел в сторону Ивана. Уголок рта чеченца чуть заметно дрогнул, он прищурился, и Иван с ужасом понял, что боевик столь же пристально вглядывается в его лицо. Наконец зрачки террориста стремительно сузились: он узнал. На его скулах сквозь южный загар проступила бледность, он аккуратно положил свою ношу на место и в полнейшем молчании, не отрывая взгляда от Ивана, подошел к его месту. Губы чеченца медленно разжались, словно это потребовало от него значительных усилий.

— Выходи, ублюдок, — сказал он, обращаясь прямо к Могилевскому. Лицо террориста исказила кривая усмешка, и Иван увидел, что у него не хватает половины зубов.