Отсчет

— Не могу поверить. Ты в камере рядом со мной. Все, что мы…

Руки Дэймона легли на мои бедра, обхватив их крепко и уверенно, а потом его рот оказался на моем, продолжая сотрясающий душу поцелуй, начатый в коридоре. В то же время он отодвигал меня назад. Каким-то необъяснимым образом — да, сноровки ему не занимать — он сумел закрыть за нами дверь, не отрывая от меня рук.

Эти его губы… дразнящие, они двигались по моим, медленно и глубоко, как если бы мы целовались в самый первый раз. Его руки скользили вокруг, и когда моя спина коснулась раковины, он приподнял меня и усадил на край, продолжая прижиматься и разводя мои колени своими бедрами. Тлеющий жар вернулся, пламя разгоралось ярче в медленном, глубоком поцелуе.

Моя грудь быстро поднималась и опускалась, когда я обхватила его плечи, почти полностью потерявшись в нем. Я прочла достаточно любовных романов, чтобы знать, что ванная и Дэймон — это то, из чего рождаются фантазии, но…

Я сумела прервать поцелуй — ненадолго. Наши губы все еще соприкасались, когда я заговорила:

— Подожди. Нам нужно…

— Знаю, — отрезал он.

— Хорошо. — Я положила дрожащие руки на его грудь. — Полное взаимопонимание…

Дэймон поцеловал меня снова, заставив мой разум полностью отключиться. Он целовал неторопливо, как исследователь, слегка оттягивая и покусывая мою губу, пока у меня не вырвался хриплый стон, который смутил бы меня в любое другое время.

— Дэймон…

Все, что я собиралась сказать, утонуло в новом поцелуе. Его руки скользнули мне на талию, остановившись, когда кончики его пальцев задели нижнюю часть моей груди. Все мое тело задрожало, и я поняла тогда, что если не остановлю это, мы потеряем драгоценное время.

Я отстранилась, втягивая воздух, который имел вкус Дэймона.

— Мы действительно должны поговорить.

— Знаю, — усмехнулся он. — Это как раз то, что я пытался тебе сказать.

У меня отвисла челюсть.

— Что? Ты не разговаривал. Ты…

— Безумно целовал тебя? — Он сделал невинное лицо. — Извини. Мне только это и хочется делать, пока ты здесь. Хорошо, это не все, что мне хочется, но очень близко ко всему остальному, я…

— Я поняла, — простонала я, лицо мое уже пылало. Облокотившись на пластиковое зеркало, я опустила руки на колени. Нужно было прекратить постоянно его касаться и еще не смотреть на его самодовольную ухмылку. — Вау.

Оставив руки там же, где они остановились — под моей грудью, он наклонился и прижал свой лоб к моему. Потом тихо произнес:

— Я хочу убедиться, что с твоей рукой все в порядке.

Я нахмурилась.

— Все нормально.

— Мне нужно убедиться. — Он немного отстранился, многозначительно взглянул на меня, и тогда я поняла. Когда он увидел, что до меня дошла идея, он улыбнулся. Секундой позже он уже предстал в истинной форме — такой яркий в маленькой комнате, что мне пришлось закрыть глаза.

Нам сказали, что здесь нет камер слежения, но я знала, что комната должна прослушиваться, так сказал он. Кроме того, я не верила, что они позволили бы нам иметь доступ друг к другу просто так. Они предполагали, что мы сделаем это, так что, вероятно, в этом и была причина.

Я вздрогнула. Я знала, что они не позволяли Доусону и Бетани оставаться вместе, пока… Я постаралась выбросить эту мысль из головы. Мы теряли время.

Что тебе сказал Люк?

Он сказал, что может помочь нам выбраться отсюда, но не вдавался в детали. Похоже, у него есть здесь люди, которым он платит, и он сказал, что они найдут меня, как только я кое-что для него достану — кое-что, о чем ты упоминала. «ЛГ-11».

Я оторопела.

Зачем он ему нужен?

Не знаю.

Руки Дэймона вернулись на мои бедра, затем он стянул меня с раковины. Двигаясь слишком быстро для меня, так что я даже не успевала уследить за его перемещениями, он сел на закрытую крышку унитаза и усадил меня на колени. Его рука легла на мою спину, надавливая на затылок, пока моя щека не уперлась в его плечо. Жар, исходящий от него в его истинной форме, не ощущался таким невыносимым, как в первое время.

Но это на самом деле не важно, верно?

Я задохнулась в его объятиях.

Не важно? Это лекарство они дают больным людям. Почему Люк хочет его?

Хотя вряд ли он собирается использовать сыворотку с худшими намерениями, чем то, как это происходит в «Дедале», даже если они утверждают, что их цели самые гуманные.

Все верно. Я вздохнула. Надеяться на это даже не стоило. Даже если Люк действительно на нашей стороне и мог бы помочь, все еще оставалось множество препятствий. Почти непреодолимых.

Я видела это лекарство. Возможно, мы сможем близко подобраться к нему.

У нас нет другого выхода.

Дэймон помолчал, потом заговорил снова.

Мы не можем оставаться здесь долго. У меня такое чувство, что они специально позволяют нам общаться, но если мы злоупотребим этим, тогда они разделят нас.

Я кивнула. Я и так не понимала, зачем нам позволили встречу без присмотра. Чтобы мы могли делать все, что захотим? Пытались ли нам продемонстрировать, что не собираются держать нас врозь? В конце концов, они утверждали, что не были врагами, но было столько всего, связанного с «Дедалом», чего я не понимала, как и о Блейке…