Отсчет

— Я не хочу, чтобы ты проходил через…

Я поймал ее слезу поцелуем.

— А я не собираюсь позволить сделать это тебе. Ты моя — ты все для меня, Кэт.

При звуке ее мягкого вдоха я снова улыбнулся.

— Ну же, Котенок, ты правда ожидала от меня меньшего? Я люблю тебя.

Ее руки упали на мои плечи, сжимая в кулачках ткань моей футболки. Она так долго смотрела на меня, что я начал беспокоиться. Потом Кэт бросилась вперед, обвив руками мою шею и практически опрокинув меня на кровать.

Рассмеявшись ей в макушку, я все же сохранил равновесие. Секунду она была рядом со мной, а потом оказалась у меня на коленях, обернув руки и ноги вокруг меня. Вот это — это была Кэт, которую я знал.

— Ты сумасшедший, — прошептала она мне в шею. — Ты совершенно безумен, но я люблю тебя. Я люблю тебя так сильно. Не хочу, чтобы ты был здесь, но я люблю тебя.

Я скользнул ладонью по ее позвоночнику, подхватывая ее мягкое тело ниже пояса.

— Я никогда не устану слушать, как ты говоришь это.

Она прижалась ко мне, ее пальцы зарылись в волосы на моем затылке.

— Я так тосковала по тебе, Дэймон.

— Ты даже не понимаешь…

Мне недоставало слов. Ее близость после такого длительного времени была сладчайшей мукой. Каждой частичкой своего тела — а некоторыми сильнее, чем остальными, — я чувствовал каждый ее вдох. Конечно, сейчас это было совсем не вовремя, но она всегда сильно влияла на меня. Мой здравый смысл улетучился.

Она отстранилась, ее глаза искали мои, а потом расстояния между нами совсем не осталось, и, черт, поцелуй был наполовину невинным, наполовину отчаянным и совершенно прекрасным.

Моя хватка на ее спине стала крепче, когда она наклонила голову, и хотя поцелуй начинался как нежный, я перехватил инициативу. Я углубил поцелуй, вкладывая в него весь страх, каждую минуту в разлуке и все, что я испытывал к ней. Ее хриплый стон потряс меня, и когда она качнулась, я почти потерял самообладание.

Я обхватил ее бедра и оттолкнул ее назад. Здесь? Невозможно.

— Камеры, помнишь?

Краска залила ее шею и выплеснулась на щеки.

— Да, везде, кроме…

— Ванной, — закончил я, поймав вспышку удивления на ее лице. — Они рассказали мне.

— Обо всем?

Когда я кивнул, румянец на ее щеках побледнел, и она поспешно слезла с моих коленей. Она устроилась рядом со мной, ее взгляд направлен прямо перед собой. Прошло несколько мгновений, и она глубоко вздохнула.

— Я рада, что ты рядом, но мне бы хотелось, чтобы тебя не было здесь.

— Знаю.

Я не обиделся.

Она собрала свои волосы назад.

— Дэймон, я…

Я коснулся ее подбородка, заставив посмотреть на меня.

— Я знаю, — снова проговорил я, глядя ей прямо в глаза. — Я видел кое-что, и мне рассказали о том…

— Я не хочу об этом говорить, — она мгновенно прервала меня, потирая ладонями согнутые колени.

Ее реакция обеспокоила меня, но я заставил себя улыбнуться.

— Хорошо. Все хорошо.

Я обхватил руками ее плечи, притягивая ближе. Она не сопротивлялась. Растаяла, теребя пальцами мою футболку. Я поцеловал ее в лоб и понизил голос:

— Я собираюсь вытащить нас отсюда.

Ее рука сжалась на моей футболке, когда она подняла голову.

— Как? — прошептала она.

Я наклонился, прижимаясь губами к ее уху.

— Верь мне. Я уверен, за нами наблюдают, и я не хочу давать им повод разлучить нас прямо сейчас.

Она понимающе кивнула, но ее рот напрягся.

— Ты видел, что они делают здесь?

Я покачал головой, и она глубоко вздохнула. Приглушенным тоном она рассказала мне о больных людях, которых здесь лечили, о Лаксенах и гибридах. Разговаривая, мы растянулись на кровати, повернувшись лицом друг к другу. Я был уверен, что она опускала множество деталей. Например, Кэт не рассказала о том, что пришлось делать ей или как она получила синяки.

Я понял, что это как-то связано с Блейком, потому она и не распространялась на эту тему, но вот она упомянула маленькую девочку по имени Лори, которая умирала от рака. Вид у нее стал подавленный. Сердце мое заныло, угрожая разрушить наше воссоединение.

— Они утверждают, что существуют плохие Лаксены, — проговорила она. — Вот почему они держат меня здесь — чтобы научить сражаться против них.

— Что?

Она напряглась.

— Они сказали, что существуют тысячи Лаксенов, которые хотят причинить людям вред, и что со временем их будет еще больше. Полагаю, тебе ничего подобного не сообщили?

— Нет.

Я чуть не рассмеялся, но потом вспомнил слова Итана. Неужели они имели хотя бы какое-то отношение к тому, что говорила она? Не может такого быть.

— Они сказали мне, что хотят получить больше гибридов.

Выражение обеспокоенности проявилось на ее лице, и я пожалел, что сказал это.

— Какой вид рака у Лори? — спросил я, проведя рукой по ее руке. Я не переставал касаться ее. Ни на мгновение с тех пор, как вошел в комнату.

Кончики ее пальцев лежали на моем подбородке, и мы лежали настолько близко, насколько могли, чтобы это казалось приемлемым, учитывая, что кругом были камеры.

— Тот же, какой был у моего отца.

Я сжал руки.

— Прости.

Ее пальцы погладили мое лицо.

— Я видела ее всего один раз, но дела у нее идут не слишком хорошо. Они дают ей лекарство, которое получили от Лаксенов и гибридов. Они называют его «ЛГ-11».

— «ЛГ-11»?