Отрубить голову дракону

— Секрет фирмы, — улыбнулся Алексей и поднялся. — Пойду дымком подышу, сам недавно бросил, так хоть понюхаю, — засмеялся он и вышел вслед за Толей.

— Возвращайтесь поскорее, у нас с Юрой тост за вас! — крикнула Оксана.

Алексей притянул за собой дверь. Жест нормальный, никто ничего не заподозрит: ведь с веранды тянуло и холодом, и сигаретным дымом.

— Толя, я быстро скажу, ты слушай внимательно. Никто не должен догадаться, что у нас разговор по делу. Особенно твоя Аня, извини, сам понимаешь.

Толя улыбнулся, отчего кончики его усов приподнялись. Кис вытянул шею и принялся честно вдыхать дым — даже не оборачиваясь, он чувствовал на себе настороженный взгляд Ани через стекло.

— Дело очень сложное, найди момент, чтобы поговорить без свидетелей, хотя бы по телефону. Мне нужна твоя помощь.

— Можешь положиться, — тихо ответил Овчинников и протянул сигарету детективу. — Затянуться не хочешь? — громко произнес он.

Алексей провел сигарету под носом, вдохнул блаженно закрыл глаза. Ему и впрямь нравился этот запах.

Их стали звать из гостиной, и Алексей вернулся в тепло, за ним и Толя, затушив сигарету. Оксана торжественно подняла тост «за детективов» — не хотела Толю обидеть, но тот сам открестился.

— Я помог, конечно, но все лавры, — он хитро улыбнулся и посмотрел на Алексея, вспомнив их разговор насчет «лаврушки» и супа, — все лаврушки причитаются товарищу Кисанову Алексею Андреевичу. Давайте, гип-гип-ура!

Зазвенел хрусталь. Оксана обняла детектива расцеловала в обе щеки. Юра последовал ее примеру. Даже Аня Овчинникова, просияв неожиданно обаятельной улыбкой, подошла к Алексею целоваться.

Зазвонил сотовый, и Кис отошел от стола подальше. Оказалось, Вадим. Ему удалось засечь русоволосую девушку лет девятнадцати на выходе из мэрии, когда она спускалась по широкой лестнице в небольшой компании сотрудников, как Вадим понял из разговоров, — то есть она там работает. Девушка отправилась домой, Вадим проследил и записал ее адрес. «Скинь эсэмэской», — тихо попросил Кис и вернулся к столу.

— Вот еще что, — произнес Алексей. — Отец вашего Ромео человек умный, он подал дельную мысль, которую я считаю своим долгом передать вам, — и Кис обвел взглядом свою аудиторию, призывая отнестись к его словам со всей серьезностью. — Не стоит сейчас рассказывать знакомым о том, что я нашел Юлю. Пойдут слухи, и все оживятся. В школе сразу начнут подсчитывать, сколько дней она прогуляла, в шах…

— Мы скоро уедем из Энска, — произнесла Оксана. — Юра тут работу больше не сможет найти. Так что и школу придется сменить…

— Вы пока не уехали, — строго ответил Кис. — Лишние слухи вашей дочери только повредят. В ее шахматной секции — или как там это называется? — Юля ведь тоже пропустила тренировки. И у детей мэра пропустила занятия… Пока все забыли о ней, вот и хорошо. Пусть начнут подсчитывать ущерб, когда она вернется. А то, если примутся подсчитывать заранее, то много насчитают, боюсь… Во всяком случае Михаил Львович — а он, как я вам сказал, человек умный и опытный, руководитель крупного предприятия, между прочим, — дал такой совет.

— Очень дельный совет, — произнес Толя. — Считаю, мы должны ему последовать!

Молодец, просек, что детектив неспроста советует помалкивать.

Все заговорили разом, одобряя мысль и обещая молчать. Оксана принесла торт, чай, кофе. Хоровод чашек и бокалов, куски торта поплыли на блюдцах, как в ладьях, над столом.

Кис допил кофе, чуть пригубил коньяк, попрощался, вышел на крыльцо. Толик тут же нарисовался рядом.

— Тебе до которого часа можно звонить? Я наберу, как только Анька уснет…

— До утра, — усмехнулся Кис. — То есть в любое время. Даже если разбудишь, не беда. Это очень важно.

Он махнул Толику и сел в свой джип.

* * *

Овчинников позвонил поздно. Алексей, устав за день разъездов и разговоров, уже собирался ложиться.

— Анька к телику прилипла, там сериал какой-то душещипательный, никак спать не шла. Говори.

— Дело повышенной секретности. Если проговоришься, то навредишь своим друзьям.

— Ты за кого меня держишь, — обиделся Толик. — Я и так понял, по твоему поведению. Говори, чего там? Юлька не просто так сбежала, да?

— В яблочко.

Детектив предельно сжато поведал Толе историю девушки.

После чего, выслушав несколько матерных тирад, означавших глубочайшее негодование полицейского, детектив объяснил, что ему нужно.

— Значит, проверить, не было ли заявлений на домогательства мэра, и выяснить, не свалила ли какая-то семья с девицей-блондинкой, крутившейся в орбите мэрии, — задумчиво подытожил Овчинников.

— С русой.

— Ну да, с русой… А непростое задание ты мне дал. Если заява и была, ее кто-то под сукно спрятал, иначе бы вся наша городская полиция знала и на уши встала. Но такого не случилось… И как такую заяву из-под сукна выдернуть, при этом не вызвав подозрений, — я, скажу тебе честно, не знаю. Буду думать. Но не обещаю. А вот с переехавшими из Энска семьями проще. Это я быстро разузнаю.

— Я тебе еще сейчас адресок один сброшу, узнай, как зовут девушку, которая там живет. И все, что удастся, о ней.

— Давай, на связи, — попрощался Овчинников.