Отряд "Зеро"

Но даже уверенность в собственной правоте не приносила мне спокойствия. Непонятная тревога не отпускала.

* * *

Катер я оставил, как положено, на служебной стоянке центрального космопорта Варкуны. Вывел на полосу гравицикл, дождался техников, сделал все отметки в бумагах. Век космических технологий: сканирования отпечатка пальца хватает вместо подписи, а бумага, несмотря на свою дороговизну, не утратила актуальности. Все официальные документы обязательно дублировались: электронно и на бумаге. Лишняя морока, но управа стояла намертво: дань традиции и важность документа. Служебный катер — не личный. Всегда формальностей много. Но личный мне не нужен: слишком дорогое удовольствие на таком по работе мотаться. Гравицикла хватает.

Попрощавшись с парнями, я надел шлем. До службы недалеко — полчаса. Гравицикл слегка присел под моим весом, но сразу снова взмыл над полосой. Гравитаторы работали практически бесшумно, движок негромко мурлыкал, готовый сорвать байк с места в любую секунду.

— Покрытие не порти, байкер! — Начальник смены шутливо погрозил мне кулаком. Я улыбнулся: гравицикл не испортит — и выжал газ.

Центральный космопорт огромен, Варкуна — столица, но для служебного транспорта ЧК — отдельная территория, свой вход и въезд. Мы не пересекались с пассажирами и грузами. На этой территории — случайных людей нет. Все остальные по взлётке не слонялись.

Миновав ворота, я выехал на трассу в город.

Хотя за семь лет службы на Хали мне до оскомины приелась эта захолустная звёздная система, вечерняя Варкуна до сих пор не оставляла равнодушным.

Огромный мегаполис — сердце этой системы, здесь есть всё, что душе угодно. Высокие дома, яркие огни и несколько уровней освещённых дорожных полос на разной высоте для пассажирского и личного транспорта делали город похожим на роскошный праздничный торт с тысячами свечей, как любила говорить Маринка.

Мне же Варкуна всегда напоминала муравейник в новогодних гирляндах, даже несмотря на то что вся доставка грузов происходила под землёй и некоторые кварталы утопали в парковой зелени. Открытие «солнечника» несколько лет назад позволило человечеству отказаться от привычного топлива и перейти на абсолютно экологический и почти безотходный источник энергии. Варкуна после этого стала намного тише и чище, деревья с Хали прижились и разрастались быстрее обычных земных, но в выходные я всё равно старался удрать куда-нибудь на побережье, чтобы в одиночестве слушать ночное море, или просто гонял по трассам, наслаждаясь скоростью и свободой. Маринка моей страсти к гонкам и безлюдным местам не разделяла, любила комфорт и город, отдыхая с подругами в разных клубах или гуляя по магазинам.

Мой «Сириус-10Х-5», одна из последних моделей гравициклов, был чертовски экономичен и очень надёжен. Заряженного аккумулятора ему легко хватало на месяц, а крейсерскую скорость он развивал за полторы секунды.

Потому сейчас я выбрал самую скоростную, третью полосу от нижнего уровня: время поджимало — и выжал полный газ. Высотки, личные и общественные мобили, улицы с яркой рекламой — всё слилось в единой полосе. Я почти не сбрасывал скорость, вписываясь в повороты (гравицикл держал трассу намертво), и к зданию службы подлетел за семь минут до назначенного самому себе срока. Варкуна — столица, все исполнительные подразделения ЧК находятся в одном здании. А вот управа располагалась на центральной площади, напротив правительства. Видимо, специально, чтобы чиновники не забывали, кому они обязаны своим положением.

— Ой, Лёшка! Напугал! — Юля, наш бухгалтер, подпрыгнула, когда я затормозил возле её миниатюрного, как игрушка, мобиля. — Ты что так носишься, сумасшедший?! Убьёшься же!

— Да не, — я улыбнулся, повесил шлем на руль. — Крымский у себя?

— У себя, — Юля посмотрела на тонкий браслет, где мигали небольшие циферки. — А я домой уже. Я слышала, он на тебя опять ругался. Что случилось?

— Всё в порядке, счастливо отдохнуть. — Я попрощался с ней и поспешил к внешним лифтам. Влететь в первый спустившийся и нажать кнопку пятнадцатого этажа. Повезло. Ещё шесть минут, чтобы взять дело Ворошилова и явиться на ковёр к начальству.

В отделе ещё людно, хотя официально рабочее время закончилось. Это нормально. Вовремя мы уходим редко, сидим всегда допоздна. Моё появление встречено приветственными кивками и странными взглядами. Но анализировать некогда. Быстро найти папку с делом Клима, взгляд на часы — три минуты.

Ох, чёрт…

Кабинет Крымского на следующем этаже.

* * *

Вот оно. Я выдохнул, постучал и приоткрыл дверь. За минуту до назначенного самому себе срока.

— Разрешите, Андрей Иванович?

Крымский сидел в своём кресле, рядом стояла Ольга с папками.

— Входи, — шеф коротко взглянул на меня и снова углубился в беседу с начальницей канцелярии, объясняя, какие документы куда переслать. Ольга, в гражданке — вольнонаёмным можно, симпатичная, стройная и русоволосая, кивала, делая пометки электронным маркером.

Я остановился в трёх шагах от стола, как положено по уставу. Дело Ворошилова в руках.