Отряд

Мужчина зарычал. Свирепо звенящий серебром звук разрезал темноту точно лезвие циркулярной пилы. Незнакомец захаркался, и что-то влажное и теплое брызнуло Тиму в лицо. Тот пронзительно взвизгнул – ничего не смог с собой поделать – и принялся яростно вытирать щеку.

Тело мужчины внезапно обмякло. Тим боролся с желанием отшвырнуть его, как хочется отшвырнуть обмазанный жиром манекен.

«Отвратительно! ОТВРАТИТЕЛЬНО!» – гремело в голове.

Скрипнула ручка, затем последовала череда резких ударов, и дверь задрожала, ударяясь о стул. Тим представил, как Кент бьет в нее плечом, пытаясь разнести в щепки.

– Тим! Тим, открой дверь!

Тим подвел мужчину к дивану, неуклюже ориентируясь в темноте. Ощупью нашел лампу и снова зажег. Принес аптечку. Разорвал пачку стерильных салфеток и яростно протер все места, до которых дотрагивался незнакомец, особенно лицо. На коже осталось что-то, вылетевшее у него изо рта, – Тим чувствовал постепенно исчезающее покалывание, кожа покраснела, будто от пощечины.

– Тим! – взревел Кент. – Немедленно открой дверь!

– Оставайтесь внутри! – закричал в ответ Тим. Вернее, завопил как кипящий чайник. – Еще раз попытаешься открыть дверь, Кент Дженкс, и, будь уверен, я позабочусь, чтобы твой отец об этом узнал.

Сердитые шаги Кента затихли. Затем заскрипели пружины кровати – мальчишка вернулся под одеяло.

Тим ввел незнакомцу сто миллиграммов доксиламина. Вены обнаружились легко – на сгибах локтей змеились синие трубки размером с железнодорожные развязки. После инъекции дыхание мужчины успокоилось.

Из уголка его рта сочилась зеленоватая жидкость. Так он плевался илом? Он что, ел его?

«Водоросли. Ладно, это всего лишь водоросли. Водоросли не заразны. Водоросли, они просто… мерзкие».

Тим опустил руку на живот мужчины и снова почувствовал это. Едва заметное движение, будто гадюка устраивалась поудобнее под теплым одеялом.

«Просто перистальтика. У него сильная закупорка кишечника; ты нащупал всего лишь затянувшийся запор, этот тип старается вытолкнуть то, что у него внутри. Чем бы оно ни было».

У Тима сжались тестикулы. Он замер, живот свело от внезапного и необъяснимого страха. Кто этот человек? Господи, что с ним происходит? С чего, черт возьми, в голову пришло, что пустить его сюда – правильно и уместно? Частные клиники могут отказать в лечении, если посчитают состояние человека опасным для окружающих, – так что, во имя всего святого, натворил Тим, превратив хижину на уединенном острове в травмпункт?

Он потянулся к футболке мужчины, ведомый ужасным порывом задрать ее. Но даже его обычно нездоровое любопытство сейчас не желало связываться с незнакомцем. Тим не хотел ничего видеть. Только не ночью, не в темноте и одиночестве.

Но ведь он же не один. Тим повернул лампу к двери в спальню, стул по-прежнему был на месте.

– Всё в порядке, – отодвинув его и тихо войдя к мальчикам, произнес Тим, – Пожалуйста, ложитесь спать.

– Кто он? – Голос Кента утратил свою громоподобность, вопрос задавал испуганный ребенок, оказавшийся слишком далеко от дома.

– Как я уже сказал, незнакомец. Тот, кто нуждается в помощи, и поэтому я ему помогаю. Не знаю, откуда он. Он даже не смог назвать своего имени. Он едва способен говорить. А сейчас спит.

Тим видел, что его ответ лишь еще больше встревожил ребят, но не мог им дать более ясного объяснения. Все это напоминало медицинский сериал, в котором в отделение скорой помощи прибывают пациенты с таинственными недугами – белобрысый мальчик с кровавыми слезами; королева выпускного с раздутой, как пляжный мяч, головой, – и только сидящий на таблетках гениальный врач способен распознать по глазной жидкости разрыв волосяного покрова или обнаружить глубоко в слоях таламуса близнеца-паразита. Но дело в том, что Тим был всего-навсего деревенским костоправом, ничем не примечательным и без особых амбиций. И до сих пор это не становилось проблемой.

– И чем он болен? – спросил Макс.

Тиму трудно было встречаться глазами с их вопросительными взглядами, ведь он и на самом деле ни малейшего понятия не имел. Но как взрослый и авторитет – моральный и прочий, – обязан был что-нибудь сказать. Хотя бы для того, чтобы развеять их страх, даже если его собственный только нарастал.

– Он смирный, ребята. Я видал и похуже. – Его самого потрясло то, как легко слетела с языка ложь. – Мы отвезем его в больницу, и пусть там разбираются.

– А радио?

– Не смогу прямо сейчас выяснить, – ответил Тим Эфраиму. – Оно сломано.

– Как так вышло? – спросил Кент. – Это же наш единственный…

– Он добрался сюда на лодке, ясно? Если потребуется вернуться на Большую землю, вернемся. А теперь. Отправляйтесь. В кровати.

Тим развернулся и закрыл за собой дверь. Справа от него с трудом дышал незнакомец. Лицо его излучало неземной свет, словно по жилам тек фосфор. От этого человека исходило слабое мерцание, как от ядовитых грибов, которые росли в сырых пещерах острова.