Отражения

Наверняка ступор продолжался недолго, но мне хватило времени, чтобы убраться с кухни, прихватив рубашки и нож. Здесь я покоя не нашёл, может быть, в комнате наверху меня никто не потревожит? До обеда... Мне просто необходимо побыть в одиночестве, хотя бы потому, что мои пальцы, когда они коснулась пухлых губ, обожгло ледяным холодом. Мне не слишком-то понравилась девица, но ещё больше мне не нравилось то, что на неё была накинута «уздечка». Кто же старается столь искусно и незаметно управлять тобой, дорогуша? И зачем? А «уздечка» хорошая, грамотная: ощущение холода настолько мимолётное, что если бы я был хоть немного больше рассержен или расстроен, я бы не обратил внимания на льдинку посреди жаркого лета. Тем более что на кухне раскрыты все окна, и свежий ветерок играет в салочки со связками трав под потолком. Неужели эта девушка исполняет роль осведомителя? Похоже на то. Самое печальное, что она даже не подозревает о наложенном на неё заклятии... Но в это дело я вмешиваться не буду. Хватит, и так нажил неприятностей по самое горло. А что, если инициатор заклятия — папочка больного, и он просто хочет знать из первых рук, как обстоят дела у его любимого сыночка? Или нелюбимого, что тоже вероятно... Не стоит снова проявлять своё дурацкое рыцарство и спешить на помощь даме. Я ведь обещал себе: не спасать кого ни попадя? Обещал. И опять нарушил своё обещание. Можно сказать, дважды. Первый раз едва не помог мне проститься с жизнью, а второй... Пока не могу даже предположить, как он мне аукнется. Всё, забудь о вспыльчивых девицах, распускающих руки — раз уж ты сильнее, то будь великодушен. Учись прощать. Ну, или сделай вид, что простил...

К полудню возлюбленная принца покинула скромное поместье Гизариуса — должно быть, придворные дела воззвали к совести. Хотя откуда у неё совесть? Не положено фрейлинам знать о таких тонких материях, им бы в шелках-кружевах-духах научиться разбираться да на лютне бренчать — большего от лупоглазой, как кукла, красотки и не требуется. Нет, во дворцах Западного Шема мне не найти свою единственную любовь... Да и не рвусь я в эти самые дворцы. Что там интересного? Холёные лица, показное благородство, паутина интриг и стилеты злых языков, готовые ударить в спину всякий раз, когда ты хочешь открыть кому-нибудь своё сердце...

Нет, я не утверждаю, что девушка, пытавшаяся унизить меня, является типичной обитательницей Двора, но и таких там достаточно. Вспыльчивых и недальновидных. Впрочем, с этой милашкой всё не так просто, как бы того хотелось ленивому разуму. Почему она впала в бешенство? Один мой вид не мог вызвать столь бурную реакцию... Если дама часто бывает при Дворе, она должна до тошноты насмотреться на клеймёных преступников и перестать реагировать на работу палача или по крайней мере уметь держать свои чувства при себе. А эту... понесло. Почему? Мой взгляд прыгал с одной вышитой дорожки на другую, а мысли настойчиво, как подземный родник, долбили Скалу Сомнения, выросшую на их пути...

Почему она напала на меня? Почему попыталась смять и уничтожить первым же натиском? Почему гнала прочь? Испугалась? О нет, в тёмных глазах не было и тени страха! Даже страха за своего возлюбленного... Стоп! А что же в них было? Растерянность. Недоумение. Болезненная ярость. Обида. Странный набор чувств, не правда ли? Она словно боролась сама с собой: мечтала оказаться на другом конце мира и в то же время сгорала от желания прикоснуться ко мне... Магия? Но Мантия молчала, только чуть шевельнулась, когда мои пальцы пробежали по нежной коже... Прикоснуться... Она хотела прикоснуться... Прикоснуться, чтобы... Что? В её глазах была и некая обречённость, свойственная человеку, знающему, что в следующий момент он может исчезнуть, но не меняющему своё решение... Неужели эта девица из рода Видящих Истину? Это будет проблемой... Нет, линия не может быть чистой — это я бы заметил — но иногда достаточно и малой толики древнего наследия... Возможно, она сама не понимает, что именно почувствовала, и не поймёт никогда, но... Она хотела войти в мою Мантию. Чтобы погибнуть, потому что для Видящей я смертельно опасен. Но почему девица неосознанно стремилась умереть? Она должна быть совершенно довольна своей жизнью, и недуг возлюбленного — ещё не повод навсегда оставить его в одиночестве. Значит ли это, что она тяготится наложенным заклятием, не зная о его существовании? Или она чувствует за собой иную вину? Вину, которая может быть искуплена чем-то вроде смерти?

Я отложил рубашку, воткнул нож в изголовье кровати и вытянулся во весь рост на расправленном одеяле, расслабляя ноющее тело.