Отражение [Сборник рассказов]

— Да, пожалуй, — сказал я. Я сам не понимал, отчего рассказ паренька оставил во мне чувство необъятной, гнетущей пустоты. — Но послушай… я не буду пытать тебя насчёт того, где ты вычитал эту историю, или как долго сидел над тетрадными листами, чтобы её выдумать. Скажи мне только одно — ты стал счастливее после того, как она появилась? Помнишь малыша, который бродил в одиночестве по двору детского сада? Насколько далеко ты от него ушёл?

Данил подумал.

— Нисколечко.

— Тебе ведь он не очень нравится?

— Мне не нравятся люди. Тот мальчишка — это я. За несколько лет я заглянул в десятки зеркал. Сотни! Каждый раз видел там этого мальчишку. Всё вокруг менялось, а он оставался. Я просто хочу посмотреть на эти ваши ретро-автомобили поближе. Особенно на тот «Жук». Знаете, там, под водой, мы видели целые автостоянки, заполненные машинами на любой вкус, но они все проржавели и прогнили изнутри. Осьминожки были в восторге, крутились вокруг них, как рыбы вокруг пластмассового корабля в аквариуме…

Он не договорил, замолчал.

Я решил надавить сильнее.

— А если я скажу тебе, что это невозможно?

Данил моргнул, посмотрел куда-то в сторону, словно желая проверить, идёт ли ещё дождь, и не слишком доверяя глазам. Дождь никуда не делся.

— Тогда пойду домой. Дочитаю книгу про мышонка.

— Какую книгу?

— Про мышонка; над ним ещё ставили опыты. «Цветы для Элджернона».

— Хорошая. Читал её… дай-ка вспомнить… в двадцать три.

Моё уважение к мальчишке возросло. Возможно, он смог бы сочинить то, что сейчас мне рассказал.

— Так вы не разрешите мне посидеть за рулём?

— Конечно, разрешу. Ты заслужил. Скажи мне только одну вещь — что ты от этого ждёшь?

Данил растерялся. Смотрел на меня большими глазами и силился понять, что я имел ввиду. Или делал вид.

Поэтому я продолжил, стараясь быть очень аккуратным… аккуратнее, чем при вдевании нитки в иголку.

— Ты так легко находил себя там, по другую сторону зеркала, — сказал я, наклонившись в своём скрипучем кресле. — Почему бы тебе не сделать то же самое сейчас, в этом мире?

Мальчик выпятил губу.

— Вам-то легко говорить. Вы автомеханик, и не какой-нибудь завалящий, а из тех, что по-настоящему знают своё дело. Вами восхищаются все окрестные мальчишки.

Признаюсь, первое время я растерялся. Восхищаются? Серьёзно? Этим немощным стариком?

— Посмотри на меня внимательно, — сказал я. — Ты прав, я нашёл своё место здесь, среди машин и механизмов. Но это не значит, что я нашёл его сразу. Что, если я очень долго бродил по свету, силясь понять, зачем я и кто я вообще такой?

Данил улыбнулся.

— Иногда я рисую такого нелепого человечка из чёрточек, с огромной головой и очками. Он у меня постоянно влипает во всякие истории. Это я и есть. Я — именно такой человечек.

Я глубокомысленно пошаркал ногой и выдал, наверное, самую напыщенную фразу в своей жизни.

— Сынок, — сказал я, непроизвольно сморщившись так, будто обсасывал лимонную косточку. — Мир — полотно настолько огромное, что в него может вписаться каждый. Каждый!

— Почему вы смеётесь? — спросил Данил.

— Ни капли…

— А вот и не правда! Смеётесь. Я же вижу.

Тут уж я не сдержался. Я хохотал так, что с перил грохнулась кружка, с дуба полетели коричневые листья, похожие на дохлых воробьёв. Данил вскочил, его глаза стали как два тёмных водоворота, а руки ощутимо тряслись, словно две вороны, готовые ринуться в небо. Он готов был уйти… и ушёл бы, если бы я его не остановил.

— Я смеюсь, — признался я, — потому что всегда старался избегать банальностей — хотя бы на словах. Только сейчас до меня дошло, что я обманывал сам себя. Всё вокруг состоит из банальностей. Каждый лопух в этом огороде, каждое выражение на каждом лице — не более чем клише. От этого нам становится нестерпимо скучно… и от этого мне сейчас весело! Пойдём, я покажу тебе свою коллекцию. Ты прав, она шикарна. Все мальчишки должны сходить по такой с ума. А знаешь, почему? Потому что я на неё угробил добрую половину жизни. И пусть моя жена спит и видит, чтобы избавиться от этого хлама, я ей горжусь. В том «Жуке», кстати, родное зеркало, с заводским штампом. Просто чудо, что оно уцелело. Возможно, ты увидишь там немного другого себя. Может, какие-то из этих волшебных слов снова заработают, ведь между этим забором и тем всё здесь пропитано магией. Моей магией. Ну что, попробуем?

Данил посмотрел на меня, несмело кивнул.

Мы вышли под дождь. Я протянул Данилу дырявый, кособокий зонт, и он, секунду подумав, принял его и выстрелил в небо, будто Робинзон — волею случая угодившей к нему сигнальной ракетой. «Я! — кричала она — ЗДЕСЬ!»

Конец

Заново, как в первый раз

1.

Когда дракон взглянул с небес вниз, на планету, все уже ждали его появления. Грянула музыка, и, как по команде, люди принялись веселиться и танцевать, словно стараясь уверить великого космического путешественника, что на Земле всё прекрасно — лучше быть не может!