Отражение. Опасность близко

Потерпев таким образом очередное поражение, я облокотилась о перила; у меня даже не было возможности стать дерджем. Кэллум был потерян для меня навсегда. Но на этот раз я не заплакала; слез у меня больше не осталось. Я чувствовала себя пустой оболочкой. Передо мной простирался остаток моей жизни, в которой его не будет.

Это было медленное путешествие – от станции домой я шла обессиленная и безучастная. С облегчением закрыла за собой дверь, зная, что мама с папой вернутся только завтра днем, а Джоша тоже нет дома, и мне не придется ни с кем говорить и придумывать причин, по которым я не хочу есть. Я могла только сидеть. Потом я пошла в ванную умыться и вздрогнула от неожиданности, когда во входную дверь громко постучали.

Я мысленно застонала. Это, должно быть, Грейс, но, как бы я ее ни любила, мне хотелось побыть одной. Я не хотела разговаривать о Кэтрин или – со слезами на глазах – о Кэллуме. И потому отчаянно пыталась изобрести предлог для пребывания в одиночестве дома. Открыв все-таки дверь, я очень удивилась, увидев за ней Линду.

– Привет, Алекс, ты опять готова отпустить меня? Это так мило с твоей стороны. Уверена, что не против? – Она говорила очень быстро, а Бисли тем временем пулей пролетел мимо и попытался избавиться от поводка. Она притянула его обратно к себе.

– Прости? Я не совсем…

– Джош заверил меня, что ты с радостью прогуляешься вечером с Бисли. Он упомянул об этом сегодня утром. – Но, посмотрев на мое лицо, она что-то заподозрила. – Он ничего не сказал тебе, верно?

Я коротко кивнула, машинально взяв поводок, потому что щенок взволнованно вертелся вокруг моих ног как заведенный.

– Послушай, не надо напрягаться по этому поводу. Если тебе это неудобно, я сама с ним погуляю.

Я посмотрела на Бисли; его шоколадно-карие глаза были широко распахнуты, и он прыгал вверх-вниз, пытаясь лизнуть меня в лицо. Его поводок обмотался вокруг моих ног, и я изо всех сил старалась сохранить равновесие. Для этого щенка в мире существовала одна только радость; ему все казалось идеальным. Мне не повредит, если я проведу с ним какое-то время.

– Нет, все в порядке. Джош действительно ничего мне не сказал, но я с удовольствием погуляю с Бисли.

– Погуляй сколько сможешь. Только не давай ему тянуть тебя в разные стороны. Тебе не нужна еще одна, симметричная, отметина на лице. – Она показала на мою щеку.

Я не сразу поняла, что она имеет в виду, а потом вспомнила: я же сказала, что Бисли потащил меня куда-то со страшной силой, когда на меня напали.

– Больше этот номер у него не пройдет, можешь не сомневаться, Линда. Подержи его минутку – я возьму ключи. – Я размотала поводок и отдала ей, а затем быстро вынула из сумки ключи и телефон. И спустя несколько минут он уже чуть не волочил меня вперед по дороге, а я смотрела, как он виляет хвостом – гораздо быстрее, чем это можно вообразить.

Мы дошли до поляны по соседству с детской площадкой – мне не хотелось идти на поле для гольфа. После пары кругов Бисли был по-прежнему полон сил, я же почти в изнеможении присела на скамейку и позволила ему бегать на длинном поводке. Он постоянно натягивал его до предела и был вынужден резко останавливаться. Он, похоже, ничему не хотел учиться, но это совершенно не беспокоило его. Он забежал на мелководье и после одного быстрого гребка вернулся с мокрым мячом в зубах, положил его к моим ногам и выжидающе посмотрел на меня, высунув розовый язык.

– Ну что, глупая собака, – пробормотала я и бросила мяч не слишком далеко, а так, чтобы щенок мог достать его, и тот рванул за ним. Он совершенно не знал усталости, и я, бросая мяч, давала ему возможность хорошенько побегать, не вставая при этом с места. Это было довольно терапевтично, но недостаточно для того, чтобы привести меня в хорошее настроение. Я все время вспоминала, как мы гуляли по лугу с Кэллумом и Оливией, и слезы снова не заставили себя ждать. Я обхватила колени руками, чтобы почувствовать себя очень маленькой и не завыть во весь голос. Что касается Бисли, то он не обращал на меня никакого внимания, а радостно бегал за мячом.

И тут поводок потерял свою упругость, и я услышала, как Бисли взволнованно лает. Какое-то время я игнорировала это, слишком поглощенная своими несчастьями, но он не замолкал – лаял охотно и взволнованно. Я подняла лицо над коленями, дабы выяснить, в чем тут дело.

Щенок стоял на берегу ручья, вечернее солнце подсвечивало тучки мельчайших насекомых, кружащихся над водой. Бисли прыгал на месте, его взгляд был прикован к чему-то, чего я видеть не могла.

– Бисли, оставь мушек в покое, ты ни за что не сможешь поймать их! – громко крикнула я ему, шмыгая носом, а затем полезла в карман за салфеткой, но нашла одну-единственную, да и та была совершенно мокрой. И как я умудрилась уйти из дома без, по крайней мере, полдесятка чистых салфеток. Я вытерла глаза тыльной стороной ладони и постаралась успокоиться, глядя на странные выходки Бисли. Джош оказался прав: прогулка со щенком – это была хорошая идея.