Отражение не меня. Искра

Горячее зловонное дыхание опалило наши лица, и мы застыли, не двигаясь, так и замерев в нелепой позе – Ортан на земле, я – на нем. Кохры зависли над нашими телами, шумно принюхиваясь. Склизкие отростки тронули мое плечо, оставляя влажный след, и я дернулась от отвращения. Словно лизнул… И чудовище, недовольно заворчав, отползло в сторону. Я очень медленно подняла голову и скатилась с мага, села на траву. Все кохры уходили в лес, покачивая своими толстыми хвостами.

– Они же из Сумрака, – стушевавшись пояснила я. – Вот свет их и приманил. А людей кохры не едят.

Ортан тоже поднялась, окинул меня хмурым взглядом. Но если я ждала благодарности, то сильно ошиблась. Потому что маг первым делом на меня наорал.

– Ты проявила своеволие, Элея, и не послушалась моего приказа! Я доложу о твоем поступке, поняла? Еще и испачкала… всего! Ненормальная!

Я лишь рукой махнула, коря себя за глупость. Надо было бежать со всех ног, а не пытаться спасти наглого мага. Зачем только я это сделала? С тоской осмотрела свой потрепанный вид: платье в земле и траве, волосы растрепались, а на руке слизь от языка кохра. Отвратительно!

Вздохнув, я поднялась и пошла искать Незабудку. Барс сидел на скале, почти слившись с черным камнем, и внимательно наблюдал.

* * *

Лиария

Она была здесь, и ее здесь не было. Тьма везде и нигде. Лиария задумалась и соткалась из темноты в женскую фигуру, шагнула ближе к зеркалу, всматриваясь в свое лицо. Хотя было ли это лицо ее? Тьма способна принять любую форму.

Она тронула ледяную поверхность кончиками пальцев, и они провалились в стекло, словно в вязкое желе.

– Еще раз, – приказала она.

Мутная белесая дымка внутри зеркала завилась в спирали и развеялась, очищаясь. Лиария снова увидела хрустальный зал и своего паладина, застывшего в прыжке. Мощное черное тело с литыми мышцами, оскаленная пасть, иглы вдоль хребта. И две фигурки на полу – одна женская, вторая детская. Кусочек прошлого, застывший в хрустале.

Лиария прикрыла глаза.

Шариссар знал, что королева рядом, когда прыгал в портал Светлых. Он всегда чувствовал Лиарию. Ведь в нем было больше тьмы, чем в ком-либо из всего Оххарона. Возможно даже больше, чем в самой королеве. В этот раз он снова проявил своеволие, приняв решение без ее разрешения.

Посылать в Пятиземелье Нортона уже не имело смысла, Высший паладин Мрака сам найдет Отражение.

Королева отвернулась от зеркала и разлетелась стаей черных птиц. Вылетела в окно и снова соткалась в фигуру уже на самой высокой башне Оххарона, возле огненного Сердца. Оно пульсировало, билось, окунаясь в черную кровь, что питала его. Жертвы еще дышали, обездвиженные черной магией, умирающие, но все еще надеющиеся на спасение. Это всегда удивляло королеву. Суть человека – надежда, они до самого последнего вздоха верят во что-то лучшее, даже если разум упрямо твердит, что выхода нет, люди – верят. Так странно.

Лиария прошла по краю бортика, закинула голову, рассматривая кровяные линии. Нить Шариссара дрожала, натянутая, словно струна. Она вела туда, куда не было ходу никому из проклятых. Мягко улыбнувшись, Лиария тронула эту нить и резко разорвала. Отголосок боли паладина кольнул кончики ее пальцев, и королева снова улыбнулась.

Шариссар своеволен. Но он никогда не предаст Оххарон.

Лиария прошлась босыми ногами по краю чаши. Ее белоснежное платье плыло в черной крови, не пачкаясь, словно лилия на воде. Королева склонилась над мужчиной, лежащим с краю, и нежно коснулась ладонью его лица. Он распахнул глаза – серые, кажущиеся темными на бледном лице. Это был один из Светлых, захваченный во время последнего сражения. Света в нем почти не было – обычный страж границ, даже не боевой маг. Разве что красивый. Лиария желала видеть у чаши лишь самых достойных.

– Ведьма, – выдохнул мужчина, а Лиария рассмеялась.

– Ты боишься смерти, человек? – пропела она и слизнула каплю крови из пореза на его шее. – Не бойся. Твоя будет приятной…

* * *

Элея

К вечеру мы вышли на утоптанную дорогу, и идти стало легче. К тому же солнце уже клонилось к горизонту, а не пыталось нас поджарить, так что мы даже повеселели. Ортан больше не летел, а, как и мы, шел по земле, демонстративно отвернувшись.

Я подошла ближе.

– Слушайте, я тут вспомнила, что вы колечки свои снять забыли, – похлопала я ресницами, изображая простушку. – Вы бы забрали, а то вдруг потеряю? Знаете, я все теряю, прямо ничего мне доверить нельзя! Иголку в швейной – и то сто раз теряла, а тут колечко. Дорогое, наверное?

Маг поджал недовольно губы, покосившись на меня. И ответил, видимо, лишь от того, что и ему было скучно целый день молчать.

– Узел с вас снимут только в Хандраш, – бросил он.

– Узел?

– Кольцо. Оно завязано на вашей ауре, потому и узел, – снисходительно пояснил он. – А то вдруг потеряетесь по дороге, где я вас искать буду? А узел всегда приведет к любой из вас.