Отражение

– Для того, кто не должен подняться, – ответил Мастер, не отвлекаясь.

– Заказали?

– Для удовольствия делаю.

Я понял, что не нравлюсь ему, но плевать на это хотел.

Я никому не нравлюсь.

Потому что всех трясет от страха, когда я рядом.

Даже Смерть.

Мастер Скорбных Дел – профессия редкая. Его зовут к мертвым, к разным мертвым и с разными целями: одни мертвые не были готовы, другие никак не желали успокаиваться, третьи досаждали соседям – в Отражении случается всякое. Мастеров уважают. Однако выглядел конкретно этот специалист весьма обыденно: невысокий, худой, губы тонкие, бледные, глаза серые, нос острый, как у мыши, а на носу – очки в тонкой металлической оправе. Волосы бесцветные и редкие, с сединой. Одет в грязную робу и стоптанные башмаки, а вот руки – твердые, рабочие. Руки мастера.

– Слышал про Ольгу? – спросил я, без спроса присаживаясь на грязный табурет.

Он долго смотрел на меня, взвешивая, стоит ли отвечать искренне и на что я способен, почувствовав ложь, после чего сообщил:

– Меня звали освободить ее от тьмы…

– В ней не было тьмы! – не сдержался я.

– …которой ее убили, – спокойно закончил он.

Он помолчал, а потом провел рукой по камню, с которым работал. Жест получился нервным, будто Мастер просил у меня прощения за дурную весть.

– Кто убил? – глухо спросил я.

– Не знаю.

– Кто позвал тебя?

– Не знаю.

А вот такого ответа я не ожидал:

– Как это?

– Я не всегда знаю, кто меня зовет, – объяснил Мастер. – Я получил пакет, в котором была просьба и положенная сумма золотом, отправился по адресу и сделал работу. – Он выдержал короткую паузу. – Я сделал работу хорошо. Ольга чиста.

– Спасибо.

Он с достоинством кивнул, после чего указал на камень:

– Я должен закончить надгробие до рассвета.

Так Мастер сказал, что мне пора убраться. Впрочем, я и сам понимал, что убийца не станет заботиться о посмертных делах жертвы, а значит, помочь мне Мастер не в состоянии. Я понимал, но медлил, потому что убираться мне было некуда. Но и терпеть его недовольный взгляд не мог.

Стыдно мешать профессионалу.

– Прощай.

Я поднялся на ноги, но сделать шаг не успел.

– Тебе нужен Скупщик, – произнес Мастер, берясь за инструменты. – Он любит такие истории и хорошо за них платит. Но будет ли он говорить с тобой?

– Ты ведь поговорил, – я улыбнулся. – Значит, поговорит и он.

* * *

– И? – спросил человек, когда я сел в желтую машину и назвал новый адрес. – Как все прошло?

Ответ получился коротким:

– Ольга умерла.

Человек опешил, несколько мгновений хлопал глазами, а затем бестактно уточнил:

– Были сомнения?

Но я уже свыкся с тем, что он глупый и злиться не стал. Ответил:

– До сих пор – да. Но я встретил Мастера Скорбных Дел, а он врать не будет.

– Гробовщика? – Человек завел машину, и мы плавно тронулись с места.

– Мастера Скорбных Дел, – повторил я.

– Патологоанатома?

– Нет.

Я вздохнул.

В чем смысл расспросов? Ты услышал ответ, ты понял, что ничего не понял, так заткнись и вези меня по адресу. Не раздражай.

Человек же, словно прочитав мои мысли, постарался объясниться:

– Мне интересно.

В его устах фраза прозвучала обиженно, то есть следовало продолжить разговор, и помолчать, как я хотел, покидая кладбище, не получилось.

– Держись от этого подальше, – посоветовал я, припомнив подходящую фразу из какого-то фильма.

– Я ведь с тобой мотаюсь, – удивленно напомнил человек.

– Но при этом держись подальше: приехал, подождал, поехал. Не вникай.

Он поерзал, переваривая тревожную информацию, но не сдержался, вновь полез с расспросами:

– У вас игра, что ли? Я слышал о таких: квест называется. И ты, похоже, оттуда.

– Откуда? – не понял я.

– Из квеста, – объяснил человек. – Сначала в тех домах шатался, потом кладбище, теперь новый адрес…

Квест – приключение – игра…

«Ролевая игра, – услужливо подсказала память. – Городская ролевая игра».

Придуманное объяснение заметно успокоило моего спутника, и, поразмыслив, я не стал его разочаровывать:

– Да, игра.

В конце концов, эта глупость объясняла все.

– Вот! – человек хлопнул ладонью по баранке. – Я ведь вижу, что ты ведешь себя необычно. И не наркоман, вроде… А ведешь необычно.

Человек покосился на мою одежду, но промолчал, не добавил ее к списку странностей.

– Мне было неудобно признаваться, – уточнил я, желая сделать ответ как можно правдоподобнее. У меня получилось.

– Стеснялся, потому что взрослый? – переспросил человек.

– Да.

– Сейчас все играют. – Он коротко ругнулся. – Муж сестры совсем рехнулся, сидит в мобильных игрушках компьютерных, только о них и говорит, с детьми в парке два года не был, баран. Как ни спросишь, все ему некогда. То эльфов каких-то гоняет, то в танчики рубится…

Человек снова ругнулся. Я понимал его через слово, но чувствовал, что должен согласиться, и продолжил участие в диалоге:

– Не люблю компьютеры.

– Во-во… – Он посопел. Потом поинтересовался: – Тебя ищут?

– Я ищу.

– Сокровище какое-нибудь? Типа деревянный ящик, внутри которого лежат пластиковые безделушки?

– Я ищу человека.

На самом деле я не был уверен, что убийца – человек, но не хотел путать глупого собеседника нюансами Отражения.

– Он убегает?