Отражение

– Он полностью обездвижен? – наконец, спросила я. Старостов кивнул. И меня прорвало, – Когда-то я думала, что никогда не смогу рассчитаться с Эвансами. Они много для меня сделали…. Мне было четырнадцать, я похоронила свою вторую маму. А до этого отца. Мне светило опекунство дяди алкаша или детский дом. Сомнительные перспективы. Они увезли меня в Лондон. Ты понимаешь? Лондон! После нескольких недель с дядей Степой пьяным и агрессивным в вертепе, который когда-то был моим домом. Я оказалась в раю. Но очень скоро поняла, что ангел меня перенесший, вовсе не ангел. А рай – это так…. Замаскированный ад. Сейчас мне многое стало понятно. Макс ненавидел меня. Всегда. Почему-то я не поняла вовремя. Он все время держал меня в напряжении. Понимаешь? Пряник и кнут, кнут и пряник. Банальная ловушка. И я попалась. А потом…. Когда живешь за чужой счет, возникает это поганое чувство долга, из-за которого ты, вроде как, не имеешь права голоса, боишься возразить. Как собака боится укусить руку хозяина. Вдруг больше не покормит, или не погладит. Мерзко, да? Макс поступил со мной хуже, чем с собакой, уж поверь. И у меня есть причины не хотеть слышать, видеть, читать или обсуждать что-либо, напоминающее о нем. Сегодня я делаю это второй раз. Только ради Эдварда. Он – замечательный человек. Очень странно, что, имея такого отца Макс стал такой редкостной сволочью.

– Анжелика, Максимилиан болен, – вставил Костя. Я удивленно вскинула брови. Второй раз одна и та же фраза.

– Вы сговорились, что ли? Я полчаса назад сказала Миле, что Макс Эванс – больной на голову – для меня не секрет. Мне не легче от этого. И я думаю, что Эдварду тоже.

– Именно поэтому Эдвард и получил удар. Мой источник информации носит неофициальный характер, но я не сомневаюсь в достоверности. И скорее всего, твоя подруга хотела сказать тебе о том же. И она попытается снова.

– Зачем? Что вам всем надо от меня?

– Меня гложет банальное любопытство, Анжелика. Я видел этого человека, я говорил с ним. И у меня не промелькнуло и мысли, что он психически болен. Для тебя станет новым откровением то, что для вездесущей прессы Макс Эванс отхапал кусок папиного бизнеса и сбежал на тропические острова, где загорает и пьет текилу с красавицами. Три года назад. Теперь о нем благополучно забыли. Но в компании говорят, что на самом деле Макс Эванс все эти три года находится в клинике под постоянным наблюдением. Я слышал, что ему стало плохо прямо на совещании. Крыша поехала, и, вроде, как с ним такое не в первый раз. Его отправили в больницу, и больше Максимилиана Эванса никто не видел. Можешь себе представить? Как бы сильно он тебе не насолил, я хочу тебя успокоить – расплатился парень сполна. Отец парализован, а он спятил, пускает слюни и глотает транквилизаторы.

Константин самодовольно улыбнулся. Я прищурилась. Снисходительно. В нем все-таки что-то есть от отца. Зачем он вытрепал мне все грязные сплетни про моего бывшего мужа, не смотря на мое нежелание обсуждать что-либо, связанное с семьей Эвансов. Прямо Шекспировскую трагедию мне обрисовал.

– Врет твой источник сплетен, Костя, – холодно усмехнулась я, – Сегодня видела фотографию у Милы, где она обнимается с Максом Эвансом. И выглядит он вполне здоровым. Или ему резко полегчало, или пресса все-таки знает больше, чем ты и твой источник информации.

Старостов смутился. Мне даже показалось, что он покраснел. Забавно, московские плейбои еще умеют краснеть.

– Ладно, не расстраивайся, – я тронула его за локоть, – Видимо, не только я считаю, что он псих. Легенда попала в точку.

Мое веселое настроение было бравадой чистой воды. Внутренне я дрожала и клокотала. Одна часть меня сожалела, что Эдвард заболел, я не желала ему зла, а другая…. Сомнения разрывали меня. Картинка не складывалась, как бы я не крутила пазлы. И вроде бы я пообещала себе забыть и не вспоминать о прошлой жизни, и вроде бы мне удавалось. Но прошлое само ворвалось в мою жизнь. Значит, так кому-то нужно.

Только не мне.

Я не хочу думать.

Не могу не думать.

Чудовище воскресло и снова царапает острыми когтями мою душу, ковыряет незажившую рану.

Я улыбаюсь Константину Старостову. Мы о чем-то говорим, но мысленно я далеко. Я ищу недостающий пазл. Собрать и сжечь…. Развеять пепел на ветру.

Можно списать на рассказ Кости. Но почему-то его легенда не давала мне покоя. Словно я что-то упускала, что-то важное. Тот самый недостающий кирпичик.

Болен. Мила тоже произнесла это слово.

Чудовище заболело и умерло от любви… Ха. Я же не поверю в эту глупость.

Чудовище бросило свой пост в 3ЭМСКомпани. И в это мне тоже поверить сложно.

А вот инсульт Эдварда вписывается в теорию Старостова.