Рассаживаемся. Напротив Ник, слева Мила. Как в старые времена. Физически ощущаю, как скрипят проржавевшие гвозди в дверях на чердаке моего спрятанного прошлого. Углубляемся в изучение меню. Я не понимаю названий половины блюд. Цена меня не волнует. Денег со собой достаточно, чтобы шикануть. Заметив мои мучения, Никита понимающе улыбается и делает заказ за меня, предварительно спросив, что я предпочитаю. Официант уходит, и мы молчаливо смотрим друг на друга, внезапно осознав, что говорить-то особо не о чем. Гребаных три года. Мы чужие люди. Каждый из нас изменился. Новая жизнь. Старые грабли. К чему этот вечер воспоминаний? Может, ну его и по домам?
– Ник, сказал, что ты на складе каком-то работаешь? – наконец, нарушила паузу Мила. Она откинулась на спинку стула и закурила. Вот те на! Не замечалась раньше. Я сделала тоже самое, а она даже глазом не моргнула.
– Да. Скоро увольняться буду, – кивнула я.
–Конечно, ты ж у нас при дипломе теперь, – Ник широко улыбнулся. Нам принесли вино пораньше. И он поторопился разлить по бокалам, сам, прогнав официанта, – За это и выпьем. Мы гордимся тобой, детка.
Я поморщилась. Над бокалом. Не, вино нормально пахнет. Аромат и все дела. А вот словечки типа «детка» меня здорово подбешивают. Да, и еще…. В Лондоне я не замечала, а здесь – у них чудовищный акцент. И коверканная «детка» звучит просто смешно.
– Я могу помочь с работой, – неожиданно предложила Мила. Я догадывалась, что она это скажет. Но не так же сразу. Неужели она так плохо знает меня? Или банальная вежливость. Мне все еще не нравится ее взгляд. Я боюсь остаться с ней наедине. Боюсь новых открытий. Они зря приехали. Их визит не принесет мне ничего хорошего.
– Нет, справлюсь, у меня диплом МГУ! – с наигранной весёлостью воскликнула я, – Меня возьмут в любое приличное место.
– Эдвард не бывает в московском филиале, тебе бы не пришлось встречаться ни с кем из
– Нет, спасибо, Мила, – металлическим голосом произношу я. Запахло напряжением. Ник хмурится, делая сестре рожи.
– Мое дело – предложить, – пожала плечами Мила. Я сканирую ее взглядом. Она облегченно вздыхает. Рада, что я отказала. Глупая женщина. Зачем же предлагала?
– На самом деле, в компании не все гладко. Не представляю, как все будет, – Мила покачала головой, глубоко затягиваясь сигаретой. Она что, специально? Разве я не ясно дала понять, что слышать не хочу о 3ЭМСКомпани и ее основателях?
– Мила, я не хочу ничего знать, – говорю напрямик, раз не дошло сразу. Ник кладет руку на плечо сестры, в попытке утихомирить.
– Правда, давайте, не о работе, – примирительно вставляет он, – Выпьем за встречу. Вечность не виделись.
Я молчу. Отвожу в сторону взгляд, курю длинные Вог и молчу. Что мы можем сказать друг другу? Я заранее знала, что так и будет. Все воспоминания, связывающие нас троих, так или иначе связанны с четвертым, чье имя никто из нас не решится произнести вслух. Имя, которое оставило зарубцевавшиеся, но еще бардовые шрамы на моей душе. Имя, которое я заставила себя забыть. Старые добрые гвозди мне в помощь. В тех местах, где они насквозь пробили сердце, еще саднило … иногда. Виновата ржавчина….
И поэтому вся эта ситуация и отнюдь не долгожданная встреча старых друзей выводит меня из себя, выбивает из привычного русла жизни. Мы же все понимаем, что ничего уже не изменить, не переписать заново. Я читаю в глазах брата и сестры смущение, неловкость, жалость…. За последнее я готова их возненавидеть.
И все-таки мы выпили за встречу. Верх лицемерия. Москва город лжецов. Я привыкла.
Мила смотрит мне прямо в глаза. Я предчувствую – сейчас будет речь! Она походит на старшую сестру, которой у меня никогда не было, собравшуюся читать нотации младшей.
– Лика, я понимаю, как много тебе пришлось пережить, – начинает Мила покровительственным заправского психоаналитика. У меня их было целых два. И ни один не помог. Я криво улыбаюсь. Спасает сумрак. Она не простила бы мне сарказма, – Но прошло много времени. Три года – не малый срок.
Я тушу сигарету, опускаю глаза, заставляю себя молчать. А хочется плюнуть, обматерить ее и уйти на хрен домой, бросив на стол неудобные шпильки.
– Мы все изменились, наша жизнь изменилась, – она упорно играет на моих нервах. Я смотрю на Ника, который тоже нервничает, – Давай оставим прошлое в прошлом.
Гениально! Хочется вскочить на ноги и зааплодировать. Браво. Именно об этом я и пытаюсь сказать.
Но проблема в том, милая Мила, что кроме прошлого нас ничего не связывает в настоящем. Следующий вопрос заставляет меня подавится вином. Мой внутренний монолог подходит к концу.
– Как личная жизнь? Парень есть? – добивает меня Мила. Я поднимаю на него взгляд. Потом перевожу на Никиту.
– На девочек перешла, – усмехаюсь я. Брат с сестрой тоже радуются. Почему-то….
– Я серьезно, – настаивает Мила.
– Нет. Я одна. А ты? Муж, дети?