Отравленная жизнь

Он видел, как подозрительно смотрит на него Светлана с того самого дня, как узнала о смерти хозяйки. Он понимал, что женщина в чем-то подозревает его. И спрашивать, не находила ли она в квартире загранпаспорта какой-то посторонней дамы… Это было бы очень опасно. Вообще Денис очень не хотел, чтобы Светлану допрашивал следователь. Впрочем, что она могла сказать? Уж он позаботился, чтобы Светлана не столкнулась с Викой. Лариса никогда не выворачивала душу перед посторонними людьми, так что за это он тоже мог быть спокоен. Вряд ли она исповедовалась Светлане. И все же эта женщина его раздражала, мешала ему. Он твердо решил уволить ее с первого декабря. Правда, с выплатой небольшой премии. «За хорошую работу и примерное поведение» – так Денис всегда называл подачку, когда внезапно вышвыривал кого-нибудь со службы.

Глава 19

Вика до сих пор помнила потрясение, которое испытала, увидев снимки. Эти фотографии красивым веером лежали на каминной полке в их съемной кельнской квартире. Камин был фальшивый, чисто декоративный. За решетку совали пустые пивные и водочные бутылки, которые накапливались каждый раз после гостей. На полку клали счета, письма от бабушки, а также документы, которые всегда должны быть под рукой. Вика часто бросала туда же свои перчатки.

В тот октябрьский вечер, в самый разгар вечеринки, внезапно обнаружилось, что кончился хлеб.

Зоя с Артуром наотрез отказались сбегать в круглосуточный супермаркет. Они веселились от души, несмотря на то, что все гости были взрослые – пришли сотрудники с кафедры Романа. Вика не могла принять полноценного участия в этом веселье – почти все приглашенные были немцами, а язык она знала совсем плохо, в отличие от детей. Однако на то, чтобы объясняться в магазине, ее словарного запаса хватало.

– Ладно, я схожу за хлебом, – сказала она, набрасывая куртку и подходя к камину, чтобы взять перчатки. Вечер был холодный, дул резкий, ледяной ветер. – А это что?

Она увидела снимки и на секунду задержала на них взгляд. В первый момент она не поняла, что именно видит, разобрала только, что это чьи-то картины. Но тут ей стало нехорошо. К щекам прилила кровь, в висках мелко и противно закололо.

«Этого еще не хватало. – Тогда Вика уцепилась за каминную полку, продолжая улыбаться гостям дежурной улыбкой хозяйки. – Напрасно я сегодня выпила. Ничего, сейчас все пройдет…»

К ней подошел Роман. Он единственный из всех заметил, что с женой творится что-то неладное.

– Тебе плохо? – Он крепко взял ее под локоть. – Сердце? Пойдем, ляжешь. Артур сгоняет за хлебом, ничего с ним не случится.

– Нет, нет. – Она смотрела на мужа, но его лицо плыло у нее перед глазами. Какое-то серое пятно, расплывчатое, неузнаваемое. Потом эта серая тень немного прояснилась… В мир вернулись краски и звуки. Она снова держала себя в руках.

– Мне что-то стало нехорошо, просто у нас слишком душно. Рома, откуда эти фотографии? Кто принес?

Она взяла с полки фотографии. Теперь у нее не было сомнений. Некоторые снимки были сделаны с картин Ивана. Тут были в основном его юношеские творения. И среди них – портрет Ларисы. Именно этот снимок лежал поверх других. Его-то она и узнала.

– А, это Клаус ездил в Москву, – оживился Роман. – Решил написать статью о русских забытых художниках восьмидесятых годов. Да ты сядь, посмотри, тут куча снимков.

Вика и сама видела, что здесь были представлены самые разные по манере художники. Но ее не волновали достоинства и недостатки их картин. Оглянулась, высмотрела среди гостей Клауса – скромного, щуплого блондина, который говорил по-русски немногим хуже Романа и ее самой.

– Клаус, на минутку! – крикнула она, приветливо улыбаясь.

Тот подошел, увидел в ее руках фотографии, и его застенчивость сразу улетучилась. Он завелся. Взахлеб рассказал о поездке в Москву, о том, сколько народу перевидал, сколько картин посмотрел, какая у него задумка…

– Ведь их никто не покупает, их уже забыли, – говорил он, возбужденно тыча пальцем в снимки. – А талантливо, да? Я считаю, очень хорошо!

Вика кивала. Ей очень мешал муж. Тот стоял рядом и с изумлением смотрел на жену. И немудрено – Вика никогда не проявляла интереса к живописи. Роман даже понятия не имел, что когда-то она сама училась в художественной школе и мечтала стать профессиональной художницей. Впрочем, муж о многом не имел никакого понятия. Вика считала, что чем меньше он будет о ней знать, тем крепче будет их семья. И время показывало, что она была права. Куда легче изображать хорошую жену, чем быть ею на самом деле.

– Рома, что же делать с хлебом? – повернулась она к супругу. – Смотри, бутерброды закончились, а выпивки полно.

Эти вечеринки обычно проходили без особых затей. Пиво, водка, разнообразные бутерброды да готовые сладкие пироги – и вдобавок, конечно, интеллектуальные беседы. Роман засуетился и отправился на поиски сына. Вика удержала Клауса, который хотел отойти к остальным гостям.

– Скажите, где вы видели эти картины?