Отравление в шутку

— Да, знал. Теперь вот что. Учитывая, что судья пошел в библиотеку сразу после ужина, то есть примерно в шесть сорок пять, делаем вывод: гиоскин попал в сифон в промежутке между половиной шестого и шестью сорока пятью. То есть в течение часа с небольшим. Необходимо знать следующее: когда в этом промежутке судьи не было в библиотеке и, стало быть, когда злоумышленник мог туда пойти незамеченным. Мери слышала, как отец спускался в погреб в половине шестого. Мэтт видел, как он спускался в столовую вскоре после шести. Кто-нибудь видел его в этом промежутке?

Я окинул взглядом родственников судьи, но на их лицах не выразилось желания поделиться со мной этими сведениями.

— Придется подождать и спросить его самого, что он делал в эти полчаса, — сказал я.

— Дело в том, — пробормотал Твиллс, — что до обеда в библиотеку мог зайти любой…

— Кроме меня, — напомнила Джинни. — Я была в городе.

— Кроме тебя, — уступил Твиллс. — Теперь поднос. За те десять минут, что Мэтт принес поднос и оставил его в комнате миссис Куэйл, там мог побывать кто угодно. Любой из нас.

Мэтт испустил тяжкий вздох. Снова его рука заходила по лацкану.

— Ты забываешь, Уолтер, что я спустился сразу после того, как оставил поднос в маминой комнате. Папа может подтвердить, что я был в столовой еще до того, как мы начали есть…

Настала очередная пауза. Джинни соскользнула со стола и встала, уперев руки в бока. Она глядела на брата с явным любопытством.

— Какой отличный из тебя адвокат! Просто чудо! Ты отнес поднос наверх. У тебя была прекрасная возможность положить мышьяк. И вот теперь ты говоришь: «Я ни в чем не виноват. У меня прекрасное алиби. После того как дело было сделано».

Мэтт не рассердился. Он пришел в такой ужас, что сделался совершенно беспомощным.

— Боже правый! — выдавил он из себя. — Неужели, по-твоему, я могу отравить свою родную мать?

— А что, по-твоему, все мы в отличие от тебя на такое способны?

Небольшая фигурка доктора Твиллса словно увеличилась в размерах. Напоминая обезьяну, он подошел к остальным, уже сгрудившимся вокруг Мэтта. Перекрывая их крики, он рявкнул:

— Погодите, черт побери! Успокойтесь!

Шум утих, под его суровым взглядом все снова заняли свои места. Несмотря на свой малый рост, Твиллс производил внушительное впечатление. Решительно помотав головой, он сказал:

— Криками делу не поможешь. Эта задача для нас с мистером Марлом, и мы найдем ее решение. Если, разумеется, вы не хотите пригласить полицию. Лично мне все равно. Это лишь сняло бы с меня лишнее бремя.

Мне показалось, что Джинни вот-вот расплачется.

— Извини меня, Мэтт, — пробормотала она. — Я не хотела. Ты же знаешь… Но, Уолтер, — она махнула рукой, — все это кажется каким-то жутким сном. Просто не верится, что мы собрались в комнате, чтобы… Это напоминает игру. Джефф — прокурор, он задает вопросы, и рано или поздно он кого-то спросит: «Ты виноват?» И тот ответит: «Да», — и игра кончится. Но когда знаешь, что это никакая не игра, то становится совсем невмоготу.

Она была близка к истерике. Твиллс почувствовал себя очень неуютно. Он явно сожалел о своей тираде.

— Видишь ли, Джинни, это в каком-то смысле и впрямь игра. С твоими родителями не случилось ничего плохого. С матерью дежурит опытная медсестра, отец спит в запертом кабинете. Они вне опасности. Но для общего успокоения с этим надо разобраться. — Он снова сделался жестким и продолжал без вызова: — Теперь слушайте меня все — отправляйтесь спать. Мы с мистером Марлом во всем разберемся. А вы все отправляйтесь спать.

Мне так и не удалось понять, как это Твиллс сумел подчинить их своей воле. Разумеется, он оставался совершенно спокоен: драматические события мало взволновали его, и все прочие обитатели дома Куэйлов были так растеряны, что готовы были подчиниться любому, кто мог проявить твердость. Впрочем, были попытки протеста, Кларисса, например, была охвачена гордым негодованием. Она то и дело поднимала свои бусы и отпускала их, отчего они со стуком падали ей на грудь. Наконец она сказала с иронией в голосе:

— Что-то ты, Уолтер, очень уж раскомандовался.

Но он лишь свирепо посмотрел на нее, и она испуганно замолчала. Мэтт бубнил, что он юрист и не позволит, чтобы разбирательство шло без его участия.

Так или иначе, библиотека в конце концов опустела.

Было решено, что я проведу ночь в доме Куэйлов. Я попросил диванчик в библиотеке, хотя было ясно, что особенно поспать в эту ночь не удастся.

Когда я прощался с ними на ночь, они стояли в нерешительности в холле. Мери боялась идти наверх одна. Мэтт пошел ее проводить. Обняв ее за плечи, он громким уханьем отпугивал потенциальных привидений. Кларисса, не сказав мужу ни слова, величественной походкой двинулась за братом и сестрой. Все разговаривали громко, участливо и с каким-то вызовом. Только Джинни была бледна и молчалива.