Отравители разума

— Спокойной ночи, — весело сказал Ник. «Дай мне знать, когда будешь готов сказать мне, откуда ты берешь наркоту. У меня есть время. Он не был уверен, сколько у него времени, но определенно больше, чем у Пио. На самом деле, ему не помешало бы вздремнуть.

— Сдохни, — грубо сказал Пио.

«Никаких шансов», — сказал Ник. Он в последний раз взглянул на то, что приготовил для Пио, и увидел, что все идет хорошо. Затем он выключил свет, лег на кровать и посмотрел в темноту комнаты, обдумывая свой следующий шаг. Через некоторое время он сдался; это будет зависеть главным образом от того, что скажет Пио. И Пио еще не был готов.

Плюх... хлоп... хлоп... плюх. Ритмичный звук был громким в тихой темной комнате.

Минуты превратились в час. Два часа. Ник задремал.

Пио извивался и стонал. Он начал бормотать про себя. Ник позволил ему бормотать. Слова были грязными проклятиями, которые не принесли ему никакой пользы, разве что как доказательство того, что Пио медленно начинает сдаваться.

Прошел еще час. Иногда молчание, стоны, нецензурная брань. Тогда Пио начал напевно считать: «Раз, и два, и три, и четыре, и пять, и шесть, и семь, и восемь, и девять, и десять, и еще один, и два, и три, и четыре...» Прошло десять минут, затем вздох. , и тишина.

Ник молча встал и осторожно пошел в темноте к треснувшей раковине. Он решительно изменил ритм подтекающего крана, чтобы капли шли более медленно, неравномерно и непредсказуемо. Но неумолимо. Он прислушался к новому звуку. Шлеп... шлеп... шлеп-шлеп.

плип.

Пио застонал, когда капли упали ему на лоб. Поп, поп.

Китайская пытка водой, а-ля Картер.

Пио закричал тонким голосом. Опять же, громче.

— Мне заклеить тебе рот скотчем? — услужливо спросил Ник. «Или, может быть, я могу зашить его, пока вы не будете готовы говорить».

«Выключи эту ублюдочную штуку. Выключи это! Я даже не знаю имени парня, от которого я его получаю, - не могу сказать тебе, ублюдок. Брось, брось, брось...! Его голос становился все более пронзительным.

— Я зашью тебе рот, — предупредил Ник. «Это очень больно. И вы, вероятно, получите неприятное воспаление от этого. По крайней мере, так, как я собираюсь это сделать.

Он выдвинул ящик тумбочки и что-то достал. Ножницы что то резали в темноте. Пио затаил дыхание. Вода капала.

Ник вдруг дернул за световой шнур, и комната ярко осветилась. Быстрым прыжком он оказался рядом с Пио. Пио моргнул от неожиданного света, наконец перевел взгляд на Ника и завыл, как испуганный зверь.

Что то приблизилось к его дрожащим губам, крепко сжатым Ником. В правой руке у Ника была толстая игла с грубой нейлоновой нитью.

— Видите ли, на этом капание не заканчивается, — небрежно сказал Ник. — Я просто зашью тебе этим рот, пока ты не будешь готов говорить.

'Нет-нет-нет-нет-нет!' — прошептал Пио с дикими глазами. "Не-не надо!"

— Тогда лежи спокойно, как милый мальчик. Еще один крик и… Острие Хьюго глубоко вонзилось в верхнюю губу Пио.

Пио втянул воздух и закрыл глаза.

— Но я ничего тебе не скажу, — прошептал он.

— Тогда оставайся здесь до последнего суда, — тихо сказал Ник. «Я буду есть, спать, пить, делать то, что должен делать. Не вы. Сюда никто не придет. Вас никто не найдет. О, я буду давать тебе что-нибудь поесть время от времени, не волнуйся. Ровно столько, чтобы вы остались живы и лежали в собственном дерьме, пока у вас не образовалась дыра в голове от капающей воды. Немного веселья.'

Он вдруг снова выключил свет.

Вода капала.

Пио продержался еще два часа. Потом начал неразборчиво бормотать. Наконец бормотание превратилось в слова.

— Прекрати, прекрати, прекрати сейчас же. Отпусти меня!'

Ник ничего не сказал. Даже его дыхания не было слышно. — Слушай, а? Слушать!'

Ник слушал, но ничего не говорил.

'Привет! Привет! Ты здесь? Где ты, ублюдок?

Ник молчал.

— О Христос, о Христос, о Христохристох-хрис...! Пио начал рыдать.

Ник заставил его плакать. И когда бормотание началось снова, это были звуки кого-то на грани безумия.

Он потянул за выключатель.

— Готов, Пио? — холодно спросил он.

Глаза Пио прожигали дыры на его изуродованном лице. Он посмотрел на Ника так, словно никогда его раньше не видел. Потребовалось немало времени, чтобы понимание мелькнуло в его глазах.

— Я скажу тебе, — прохрипел он. «Закрой этот кран, и я скажу тебе».

'Нет. Иначе Пио. Сначала ты это говоришь, потом я перекрываю кран. Так быстро. Полно, но быстр.

— О Боже, ты...! Страх, гнев, ненависть, отчаяние преследовали друг друга в глазах Пио. Его тело корчилось, а голова была плотно прижата к зажиму. Говоря это, он произнес серию мексиканских ругательств, которые были настолько невероятно противны, что Ник моргнул.

— Ты ещё не готов, не так ли, Пио? — сказал он грустно, и его рука потянулась к выключателю. Все тело Пио свело вместе.

— Я вам скажу, правда! Послушай меня. Слушай ...'

Пио сдался. Его слова вырвались наружу, как жидкая грязь из прорвавшейся канализации.

Глава 10