Отработанный материал

Нехотя, со скрипом, судья согласился, и Кудасов в тот же день приказал установить в отведённом зале комплекс дальней связи и выставить рядом с ним пост охраны. Вообще, в этом деле охраны и оружия было больше, чем в императорском дворце.

* * *

Моление началось только через три стандартных часа, когда мозг Альказа от усталости уже перестал воспринимать информацию. Из всего услышанного он сумел сделать один-единственный вывод: работа техножрецов не просто нужна, она крайне важна для существования империи. Ведь все научные и технические разработки ведутся именно ими. Послушники ввели в зал трёх измождённых до крайности людей, и Альказ по их расфокусированным, бессмысленным взглядам и стекающим по подбородкам струйкам слюны понял, что это уже почти не люди.

Пустая оболочка, потерявшая что-то, что делало их достойными уважения противниками и вообще мыслящими существами. Теперь это были еле живые тела, неспособные даже справиться с элементарными собственными потребностями. Будучи офицером флота Ксены, Альказ не раз наблюдал подобные картины, но именно здесь, именно в этот момент вдруг понял, что никогда не задавался вопросом: что случается с этим отработанным материалом? Куда отправляются эти оболочки?

И вот теперь у него появилась возможность узнать это лично. Послушники, подчиняясь молчаливому приказу верховного, подтащили одного раба к алтарю и, сорвав с него одежду, уложили на камень, лицом вверх. Пристегнув конечности жертвы к вмурованным в алтарь скобам, они отступили, почтительно уступая место верховному техножрецу. Поднявшись на деревянный помост, сделанный из кусков цельного ствола дерева альгаты, он склонился над жертвой и тихо, едва слышно прошипел:

— Не надо бояться. Ты уже сослужил свою службу этому кораблю. Теперь тебе осталось только соединиться с ним, — и, резко выпрямившись, громко добавил: — Великий Мохо! Прими последний вздох этого существа, и пусть он послужит тебе пищей и силой для нашего долгого путешествия и станет твоим слугой там, за краем!

Едва отзвучало эхо, громыхавшее под сводами зала, как техножрец одним ударом когтей вскрыл лежащему на алтаре рабу подвздошье и, сунув лапу прямо в переплетение внутренностей, вырвал ещё живое, трепещущее сердце. Сжав его в когтях, он оросил горячей кровью алтарь и, дождавшись, когда последние капли упадут на камень, впился клыками в тёплую плоть. Одним резким движением головы он вырвал изрядный кусок и, не глядя, бросил остатки в ловко подставленную послушниками ёмкость.

Чуть отступив, он позволил послушникам сменить жертву, и всё повторилось. Стоявшие рядом с алтарём техножрецы тихо, без слов выводили какую-то странную мелодию, при этом раскачиваясь из стороны в сторону, словно деревья под порывами ветра. Бросив на них удивлённый взгляд, Альказ неожиданно понял, что и сам начал потихоньку раскачиваться, подчиняясь странному напеву.

Это был своего рода транс, знакомый ксеноброну по боевой подготовке. Именно в таком состоянии он и его подчинённые отправлялись на абордаж, и именно этот транс помогал им не бояться смерти. Тем временем послушники оттащили тело первого раба к прозекторскому столу и принялись ловко разделывать его так, словно это был не раб, а туша рогатого урта. Второго раба сменили на третьего, и моление продолжилось. Послушники делали всё быстро, ловко и почти бесшумно.

Только когда кровь последней жертвы окропила алтарь, по залу пронёсся долгий, ни с чем не сравнимый вздох, и Альказа обдало порывом странного, космического холода. Вздрогнув, ксеноброн очнулся и, оглядевшись, понял, что моление окончено. Стоявший на помосте верховный, выпрямившись во весь рост, вскинул над головой окровавленные руки и торжественно возвестил:

— Наша жертва принята, братья.

Спустившись с помоста, он не спеша подошёл к настороженно замершему ксеноброну и, чуть склонив голову набок, удовлетворённо кивнул, с едва заметной насмешкой в голосе сказав:

— Ты истинный воин, Альказ. Ты не дрогнул, когда увидел кровь этого мягкотелого, не возмутился, когда я вкусил его плоти, и не отвернулся, когда увидел, как потрошат тело. Ты достойный сын своего народа. Теперь тебе предстоит последнее испытание.

— И в чём оно заключается? — не сдержал любопытства Альказ.

— Тебе придётся разделить с нами трапезу, приготовленную из плоти рабов. Ты готов к такому повороту?

— Я ожидал чего-то подобного, — кивнул Альказ, позволив себе чуть шевельнуть шейным гребнем.

Заметив эту усмешку, верховный насторожился и, сложив руки на груди, задумчиво спросил:

— Похоже, чего-то я о тебе всё-таки не знаю. Но чего именно?

— Тебя не было с нами в том давнем походе. Техножрецов там вообще не было. Они остались на борту корабля. Мы высадились на неизведанной планете, у которой тогда ещё не было названия, и, проведя там пять стандартных суток, столкнулись с местными животными. Они были чем-то похожи на нас, только во много раз больше. Я потерял почти всю свою группу, когда появились мягкотелые. Мы оказались между двух клыков.