Отпускник (СИ)

— Скажу тогда, что нам не доверяют и держат за лохов… не знаю, чем я это заслужила?

Повисла унылая пауза.

— Ладно!.. Что-то мы тут расквакались, как лягушки на болоте… — Мира энергично рубанула ладонью воздух, как бы подводя черту прениям. — Отставить панику! Работаем! Что скажешь, Наблюдатель?

— Ну, что скажу… — я пожал плечами, — ничего нового не скажу. Из всех наших девиц остается только Аня Чирук. Надо ехать к ней! Вы, как я понял, решили меня одного больше не отпускать? Так и кто со мной?

— Ну что, я? — спросила Тигренок, ехидно глядя на Миру, в ее голосе слышалась явная издевка. — А то вы ж, как будто… что-то не поделили…

— Нет уж! — решительно возразила ей Мира. — Сиди корейца жди… ты ж знаешь я его терпеть не могу!

— А я, прям, его обожаю!

— Ну у вас все-таки… что общее есть по крови…

— Я всегда знала, что ты, Скорпиоша, чертова расистка! — Рика шутливо кинула в Миру подушкой. Та задумчиво уклонилась. Потом спохватившись, поймала её уже за спиной, не дав все смести с журнального столика.

— Ладно, валите! — милостиво разрешила Тигренок, в свою очередь увернувшись от прилетевшей назад подушки. — Буду дом стеречь, мне не привыкать.

***

Предварительные звонки в квартиру Чирук не дали результата. Трубку упорно никто не брал. Посовещавшись, решили все-таки ехать, и на месте уже действовать по обстоятельствам. К тому же по пути, я рассчитывал сделать, кое-какие свои дела. Когда уже собрались выходить из дому, Рика включила телевизор. Как раз заканчивались новости. Шел сюжет про немецкую парашютистку, которая грохнулась практически в свободном полете (основной парашют не раскрылся вовсе, а запасной не полностью), с километра высоты и осталась жива. С голубого экрана вещала сама недобитая парашютистка, радостно рассказывая, что момента приземления она не помнит, так как очнулась только в больнице, что у нее были сломаны кости таза, а кости лица тоже сломались и вогнулись (она показала, как), но врачи ей все выправили обратно и она надеется вскоре прыгнуть снова. В конце сюжета диктор сообщил, что она оказывается, в момент падения была беременна, но плод не пострадал. Вот так вот, все удачно вышло.

Феерическая дура! — сперва подумал я, и уж потом до меня дошло, — А, собственно, чем я от неё, так уж отличаюсь? Только что не беременный… Машинально потер зажившие шрамы на лице и в глубокой задумчивости захлопнул за собой дверь.

***

Вышли на улицу. Проверились, каждый по-своему. Ничего подозрительного поблизости не наблюдалось. Дождь закончился, однако, все небо было в свинцовых тучах, так что мог начаться заново в любой момент. Выглянувшая в окошко Рика, помахала рукой и мы, перешагивая и перепрыгивая через свежие лужи, направились к припаркованному неподалеку автомобилю. На сей раз, это был праворульный трехдверный кроссовер RAV4.

— Где ты их, каждый день, новые берешь? — поинтересовался я.

— Ты что? — удивилась Истинная, — мы ж позавчера тебя на нем везли! Не помнишь, что ли? Хотя да… что я…

Сели в машину — Мира за руль, я в пассажирское кресло рядом с ней.

— Пристегнись! — сказала она, включая зажигание, и тут же, не прогревая двигатель, рванула с места. Я, в этот момент возящийся со своим креслом, настроенным под миниатюрную Рику, откинулся вместе с ним в крайнее положение. Мира покосилась и хихикнула — похоже, злость её прошла.

Водила она лихо, словно заправская гонщица.

RAV, проскочив на желтый сигнал светофора, вылетел с Золотодолинской на Морской проспект и бодро понесся, игнорируя торчащие на каждом перекрестке, знаки ограничения скорости.

Я, сверяясь с открытым в ноутбуке файлом, принялся обзванивать, телефоны всех уцелевших подростков из списка группы. Один раз даже дозвонился, однако выяснить местонахождение отрока не удалось. Родители, следуя советам оперативного штаба, вывезли сына из города в безопасное, по их мнению, место, которое категорически отказывались называть. Их недоверие, впрочем, имело все основания — мало ли какой маньяк, представляясь сотрудником прокуратуры, начнет выяснять местоположение любимого чада. Телефон Чирук по-прежнему не отвечал.

— Слушай, Мир, — спохватился я, когда в конце Морского встали на светофоре, — мне надо на работу заехать.

— Зачем это? — с подозрением поинтересовалась девушка, — Ты же в отпуске.

— Да так… кое-что сделать нужно. Это ненадолго… минут на двадцать. Вон там, не доезжая светофора сверни направо.

RAV, почти не снижая скорости, взвизгнув покрышками, круто свернул с проспекта Науки, и через несколько секунд затормозил на площадке перед институтом.

— В машине подождешь? — спросил я, открывая дверцу.

— Нет уж! — Мира включила стеклоподъемники. — Вместе, так вместе.

Она заперла машину, и мы поднялись по затертым ступенькам широкого крыльца.

В вестибюле института, доставая магнитную карточку-удостоверение я обернулся к ней.

— Записать тебя придется в журнал посетителей.