Отпуск на прогулочном катере

-А как же вторая половина,  муж ведь тоже должен идти на уступки.

– С себя начинай,  вот тогда и муж твой на тебя глядючи,  на себя обернется.

Виттий повернулся и тем же размеренным шагом направился к дороге, ведущей к монастырю. Затем развернулся и произнес:

-Пойдемте,  ополоснетесь в водице нашей.  Усталость и пот смыть надобно,  к источнику как младенцы прибудете,  с чистым телом и помыслами.

Ополаскиваться пришлось в баньке,  как оказалось,  специально выстроенной для путников поодаль от жилища монахов. И следили за строением две пожилые женщины из села. Чистая,  небольшая баня, выстроенная из осиновых бревен с полками и скамейками из лиственницы, имела такой запах, что все заботы,  тревоги, грустные мысли казались, ничтожно малы в сравнении с энергетикой старинного уклада наших предков, по подобию которых и было возведено сие чудо.

Вот откуда они черпали силы, жизненную мудрость и прочную связь с вселенной. В тазике лежал распаренный в горячей воде березовый веник вместе с маленькими сосновыми веточками. Наталья с Ульяной взобрались на полок и самоотверженно грелись, обливаясь потом и споласкиваясь теплой водой.

-Ну что, приобщимся к высокой культуре варваров – язычников?

С этими словами Инна Сергеевна поддала жару.  Запах осины в сочетании с запахом веточек сосны и листвой березы создавали поистине божественный аромат,  если бы не обжигающий пар. От него не было никакого спасения.  Жгло все участки открытой и закрытой кожи, в носу тоже было горячо.

Ульяна с Натальей со страшным визгом попытались выскочить в небольшой предбанник,  но Инна Сергеевна решила немного остудить обстановку и обдала девушек холодной водой из деревянного ушата. На мгновение крик застыл,  спины выгнулись,  ноги подкосились,  а затем все тот же фальцет из глубины девичьих душ вырвался наружу. К нему прибавилась скорость ног,  с которой девушки все-таки выскочили из бани.

Но, как оказалось, подобное испытание пришлось по душе Ульяне с Натальей, когда те немного успокоились. В следующий раз они немного задержались в огненном жару, добровольно обливаясь холодной водой с головы до ног. Ополоснувшись,  первая партия живая и невредимая вышла на свет божий.

За ними отправились Милана, Вера и Раиса.  Этим было уже проще,  так как первопроходцы оповестили обо всех тонкостях банной прелести. А вымывшиеся сидели на веранде закутанные в простыни и пили травяной чай, заваренный хозяйкой банной усадьбы.

Последними в баню пошли мужчины.  Когда вся группа собралась вместе и отдохнула, оказалось, что их уже поджидали две легкие брички с лавкой для возничего и двумя лавочками для пассажиров.  Возничими были два крепких дедка из селян.

-Ну что, честной народ,  на источники готовы ехать, али как? – Сдвинув рукой расписную кепку вперед и почесав затылок,  поинтересовался один из них.

Честной народ только-только отошел от бани и сам еще не понимал к чему он готов, а к чему  нет.

-Всегда готовы,  – съязвила вездесущая Ульяна.

–Значит, загружайтесь и  покатили с ветерком, – произнес дед.

-Далеко катить – то? – Поинтересовалась Раиса Романовна.

-Не. Не очень далеко,  Минут пятнадцать, ну, может двадцать, прокатимся и пожалуем до места.

Путешественники стали загружаться на удобные сиденья конных бричек.  Вот так, с корабля и на бал.  В голове все уже перемешалось,  наслоение эмоций одна на другую  вызывало неопределенное чувство сходное с потерей в пространстве.  Люди уже не понимали,  что когда происходило и когда они это успели увидеть.  Что вызывало больший интерес,  больше понравилось. Они постараются в этом разобраться завтра или вообще дома. А сейчас  путь лежал к святому источнику.

Лошади легко бежали по мягкой проселочной дороге.  Длинные гривы развевал в разные стороны встречный ветерок. Кони, казалось, были рады такой прогулке и помахивая длинными мордами иногда с удовольствием похрапывали, шлепая толстыми губами, словно во сне.

-Дедушка,  а откуда взялся этот источник и как узнали, что он святой? – Спросила у своего возничего Милана.

-Дык это,  до нашего поселения тут монах жил.  Один он был. Его семью признали врагами народа да и расстреляли. А он забрался в глушь подальше от людей и молился целыми днями.  Отрекся от жизни мирской.  Речушка эта, она всегда тут была,  а когда исцелять стала,  никто не знает.  Этот  монах иногда ездил  в дальнее село за продуктами.  У бабки одной всегда брал.

Вот к той бабке внучку привезли.  Помирал дитенок, врачи ничего сделать не могли.  Эта девочка и попросила взять ее с собой в лес,  больно хотелось ей на природе побыть.  Бабка и пустила с ином внучку до вечера.   Вот и поехал монах в обратную дорогу с больным дитем. Приехал к себе и думает,  отвар надо сделать из трав и воды родниковой.

Пока с печкой возился,  у девчушки голова закружилась,  она сознание потеряла да и свалилась в реку.  Лежит в воде горемыка,  благо неглубокая наша речка  и по сей день. Схватился инок,  увидел такое дело,  что сам своими руками малое дите чуть живое угробил,  так отчаялся,  что поднял руки к небесам и воскликнул: