Отпущение без грехов

Но Сергея на самом деле ведет в профессии жгучее, воспаленное любопытство. Он так и не утолил с детства свою особенную жажду: хочу все знать. И правде не должна помешать даже симпатия к своей, такой необычной клиентке. В таком треугольнике, частью которого стал Голубев, больше всего доверия заслуживает именно он, и то потому что покойник. А у Варвары в принципе может быть такой же веский мотив убить мужа, как и у первой жены. И подставить соперницу. Мотив далеко не всегда бывает корыстным.

Эту трезвую нить объективности нельзя ни на секунду выпускать из виду. Потому что такой логикой воспользуются другие. А их, других, будет очень много, судя по излишней активности и обильным занятиям и связям покойного. Есть впечатление, что малый был слишком азартным, или слишком алчным, или просто попрыгунчик – маниакальный исполнитель. Слуга всех господ. Мог в чем-то перестараться.

Анна Голубева, супруга покойного, выслушала по телефону обычное представление Кольцова: частный детектив, бывший следователь Генпрокуратуры, информатор и помощник начальника по расследованию убийств Земцова. И беседа ознакомительная, необязательная, без протокола.

– Интересно, – холодно произнесла она. – Отдел расследования убийств? Разве не существует экспертиза, в которой четко сказано: суицид? Нам сказали, что мы можем уже назначать день кремации и похорон.

– Такая экспертиза существует. Но к ней появились обоснованные вопросы. Не имею права говорить, у кого именно они появились. Но есть важные и значительные детали, которые могут лечь в основу решения о повторной экспертизе. А для полноты картины нужны более подробные свидетельства, чем есть в деле. Ваша помощь очень нужна. Вы не согласитесь поговорить со мной до того, как вопросы начнет задавать следствие.

– Разумеется, соглашусь. Хотя бы для того, чтобы понять, о чем речь. Это сможет удовлетворить и ваше следствие?

– Не исключено.

– Приезжайте сегодня к четырем.

Особняк и вся территория Голубева были копией родовых поместий Англии, которые так любят снимать в сериалах. И лишь отдельные, смешные пустячки превращали копию в карикатуру. Флигель с медным куполом в сверкающих звездах. Украшения из массивной чеканки пестрого содержания: от ликов святых до ракет и русалок с хвостами из червонного золота.

Анна приняла Сергея в огромной гостиной, забитой слишком большим количеством дорогой мебели, вычурных светильников и белых ковров. Она была внешне похожа на своего покойного мужа, как сестра. Такое же круглое лицо, пухлый, бесформенный рот, такие же морщинки – смешинки от постоянных любезных улыбок. И такие же бледно-голубые глаза. И тут сходство кончалось.

На всех снимках у Голубева в глазах неуверенное, иногда лукавое и хитрое, иногда придурковатое выражение. И всегда достаточно доброе. Добрый клоун.

Глаза Анны такого же цвета и разреза, но это колючие льдинки. Сергей видел ее фото до смерти мужа. С ним на вечеринках, приемах, на отдыхе. Везде – широкая, радостная улыбка и те же колючие глаза. Так что это не скорбь так повлияла.

Анна поставила на стол высокие стаканы с ледяной водой.

– Я, конечно, могу просто отвечать на ваши вопросы, – властным голосом произнесла она. – Но хотелось бы для начала узнать, в чем именно появились сомнения.

– Разумеется, – согласился Сергей. – Во-первых, способ: инъекции в вены обеих рук. Это трудноосуществимо для левши. Во-вторых, наркотик – героин. Мы не установили свидетельств героиновой зависимости вашего мужа. Это практически невозможно скрыть: есть четкие симптомы, должны быть поставщики. Они все приблизительно известны. И следы других инъекций – как минимум. Они, как правило, обнаруживаются в самых неожиданных местах, даже на пятках.

Анна пару минут обдумывала сказанное. Затем спокойно заговорила: