Оторва с пистолетом

— Она или кто еще — не знаю. Но то, что их почикали, это почти сто процентов. Могли девке перекинуть вещички, чтоб самим чистыми остаться. А могла и она, конечно. Правда, тогда эта чернявая и впрямь полная лоханка… Замочила двух братков и рассекает по городу со стволами в рюкзаке: вот я какая крутая, берите меня за рубль двадцать! А это что за дрянь?

С этими словами Валерия брезгливо вытянула из рюкзачка ту самую брезентовую сумочку со следами зубов Рекса… Андрей так и впился в нее взглядом.

— Вспомнил! — Андрюха аж кулак ко лбу припечатал. — Я ж с этой чернявой ночью разговаривал! Вот этот сотовый — Лехи Гриба! Вот, на футляре царапина. Точно его! Я ж ему на сотовый звонил ночью, в два часа. А телефон-то у этой бабы был!

— Интересненько! — Лера подняла бровь. — И о чем же вы беседовали?

— Да так, ни о чем, в общем-то… Просто я Леху искал, хотел протереть вопрос, злятся они на меня или нет.

— А было за что злиться?

— Понимаешь, вчера вечером, — взволнованно облизав губы, проговорил Андрюха, — Драч меня вызывает и говорит:

«Бери Гриба, садись в тачку и езжай на Федотовскую, сорок семь. Встанете во дворе и малость подождете. Дескать, часиков в девять Гундос должен одну вещичку принести с фабрики, но через проходную это не получится. Он через забор перелезет на крыши гаражей, оттуда спрыгнет во двор, вы быстренько подкатите, подберете — и в контору. А потом — свободен на трое суток». Я, конечно, про наш уговор помнил, но прикинул по времени — вроде ерунда, успеваю. Дело-то ерундовое, в общем.

— Однако за него Драч тебе три отгула обещал… — прищурилась Валерия, вытаскивая из противогазной сумки не очень тяжелый сверток, сделанный из черного пластикового пакета, перевязанного бечевкой. — Даже вскрывать страшно!

— Ну, три отгула — это не триста тысяч, — хмыкнул Андрюха. — Просто мне эти отгулы давно обещаны были, а тут как раз подходящий момент, учитывая наши с тобой дела… Короче, поехали мы с Лехой в этот двор. Встали, подождали, увидели, что Гундос через забор перелез и с гаражей спрыгнул. Мы подкатили — и тут, блин, откуда ни возьмись — собака! Здоровая, лохматая, зубищи — во! И с ходу — Гундоса за штаны! А тот, пока мы с Лехой вылезали, возьми да отмахнись от нее вот этой сумкой. Да так хреново это сделал, что собачара в сумку вцепилась, дернула, и Гундос сумку упустил. Псяра видит, что мы с Грибом вылезли — и почесала куда-то в переулок. Мы в машину — и за ней. Вроде обогнали, она остановилась, башкой мотает — лямка вокруг морды обкрутилась, и рада бы бросить сумку, а ни хрена не получается. Ну, тогда Гундос с Лехой вылезли и начали ее манить. Типа там: «Цуцик, Цуцик — на-на-на!» А сучка эта опять драпанула. Щасть! — и в какую-то дыру между домами, а там на машине ни фига не проехать. Гундос с Лехой за ней, бегом, как лоси, напролом. Крикнули что-то типа: «Подожди, мы сейчас!» — и дунули. Я ж машину не оставлю, верно? В таком переулке ей быстро крылья приделают, а Драч с меня потом сорок тысяч баксов снимет — где я их возьму? Постоял немножко, с полчаса, потом подумал, что надо в этот двор заехать. Переулок узкий, развернуться туго, а потом при выезде на Федотовскую левого поворота нет. Время не позднее, движение еще приличное, опять же гаишник пасется. В общем, решил я погнать дальше по переулку. А он темный, путаный… Рулил-юлил — и все дальше от этого двора оказывался. Потом все-таки выехал на Федотовскую, нашел подворотню, заехал — а там никого и ничего. В смысле, ни собаки, ни ребят. Выехал со двора, зарулил обратно в переулок — опять никого. То ли ждать, то ли не ждать — хрен поймешь. А время идет, мне надо было к тебе заехать, чтоб эту подругу твою прибрать. Сама видишь — дорожка не близкая, час туда — час обратно, даже если не петлять, как мы сегодня. Здесь я тоже часик провозился. Вроде все сделал, а как обратно поехал — это уж почти в два часа ночи было — почуял, что на душе неспокойно. Позвонил по «сотке» Лехе. Он редко дома ночует, поэтому на домашний я даже не звонил.

— Занятно… — размышляя о чем-то своем, произнесла Валерия.

ВОТ ТЕБЕ И ЧЕРНОБУРОЧКА!

— Ответила баба, — продолжил рассказ Андрей, — по голосу показалась вроде знакомая. Леха как-то раз в кабаке показывал — жуткая шалава. Кстати, тезка твоя — Леркой зовут. Правда, точно не знаю, Валерия она или Калерия, но по ногам — настоящая Кавалерия…

— Это не по теме, — поморщилась Михайловна. — Дальше!

— Ну, я вообще голоса ее не помню, от балды спросил: «Лера, что ли?» — «Да», — говорит. Чуется, что она капитально поддатая и сонная, пошла поливать: «Спит Леха, неясно, что ли? Два часа ночи, заколебали звонками! То Драч, то ты…»

— Драч ей звонил? — переспросила Валерия.