Оторва с пистолетом

Конечно, Валерия и на этот раз случайно Митю задела, но когда гадкий Мальчиш-Плохиш, проснувшись, тут же потянул к ней свои шаловливые ручонки и прижался к ее правому бедру своим приборчиком, не стала сбрасывать его с печки. Она только прохрипела, скорее жалобно, чем сердито:

— Не надо… Не трогай меня… У тебя ничего не получится…

— Получится! — жарко прошептал ей на ухо Митя. — Уж все лучше, чем саму себя гладить…

И, для наглядной демонстрации, должно быть, подсунул одну ладонь под Лерину грудь, а другой ладошкой невесомо-нежно погладил. Потом плечико лизнул, до шеи губками дотронулся. И промурлыкал на ушко:

— Ты такая вкусная!

Ничего оригинального в этом комплименте не содержалось, Валерия не один раз слышала от мужиков такие оценки, но тут ей аж душно стало. Тем более что бедро ей грел крепенький, упругий головастик, такой, что и не у всяких взрослых имеется.

Неизвестно зачем, Лера сделала еще одну попытку удержаться от соблазна и повернулась спиной к мальчишке. В результате «головастик» прильнул к ее гладкой припотевшей попе, а вредный Митька тут же переложил ладошку на влажный животик и стал нежно поглаживать мокрые волосики, бормоча:

— Ки-иса… Ки-иса…

А «ки-иса» уже маслилась вовсю.

— Митька… Я тебя убью! — пролепетала Валерия, но скверный мальчик этому, конечно, не поверил, поскольку, произнеся эти слова, тетенька расслабленно откинулась на спину и ножки раздвинула. Но гнусный поросенок не стал спешить. Он сперва дотянулся пальцами, и один из них, средний, тот самый, которым современные молодые люди «фак» показывают, погрузил в дырочку. Покрутил им там немножко, пощупал, потом всей ладошкой погладил мокрое место между складочками и уж только после этого перебрался через Лерино бедро. Однако и тут нашел время для мелкого хулиганства: уложил головку сверху на волосики и чуточку поерзал…

— Ты что, — уже по-настоящему зло прошипела Валерия, — попасть куда надо не можешь или издеваешься?

— Издеваюсь, — хихикнул Митька и еще чуть-чуть поелозил, не запихивая.

— Яйца оторву! — прорычала Валерия. — Суй побыстрее! Митя тут же исполнил просьбу, и Лера, зажмурив глаза, нырнула в угарно-сладкое полузабытье…

ДЕСЯТЬ ЧАСОВ СПУСТЯ

Ромасик не соврал, настойка, пятьдесят граммов которой выпила Лена перед отъездом из «Клуба любителей природы», обеспечила ей мертвецкий сон почти на двенадцать часов. Не обманул он и в той части, что никаких последствий, типа по-хмелюги или там ломки, зелье не вызывало.

Зато весь этот мирный, оздоравливающий сон, в течение которого Лена совершенно отключилась от всех внешних восприятии, вызвал у нее, когда она проснулась, немало вопросов, прежде всего к себе самой.

Лена не только не помнила, как очутилась на уже здорово подостывшей печке, но и вообще в избе! Ее более-менее связные воспоминания обрывались на том моменте, как они с «сиплым» мужиком двигались через замерзшее болото, стремясь добраться до тусклого красноватого огонечка, маячившего в ночной тьме. Дальше начинались провалы памяти и картинки, которым особо доверять не стоило, потому что они вполне могли просто присниться. И окошко, светившее прямо из сугроба, и мальчик, появившийся откуда-то из-под снега. Наконец Лене вспоминалась тупая боль в оттаивающих ногах, которую она ощущала как бы сквозь сон. Больше она ничего не помнила.

Проснувшись и обнаружив, что лежит под овчиной в одной майке, Лена сразу же стала искать взглядом одежду. Увидев, что она никуда не пропала, а кроме того, хорошо высохла, она сильно обрадовалась. Более того, она мысленно поблагодарила тех, кто о ней позаботился. А это мог быть, по ее разумению, все тот же «сиплый» мужик, водитель снегохода.

Правда, сразу после того как Лена начала одеваться, ее на секунду одолело сомнение, что если этот хрипатый ее раздевал и даже снимал с нее трусы, то мог делать это отнюдь не бескорыстно. Сейчас, правда, рядом с ней на печи никого не было, но на просторной лежанке располагались два тюфяка и три подушки.

В принципе Лена испытывала к «сиплому» такое чувство благодарности — ведь она без него, как пить дать, в лесу замерзла! — что могла бы простить, если тот, так сказать, «превысил полномочия». Опять же «это дело», говорят, помогает простуду предупредить. Но все же лучше было, если б он ее предварительно разбудил. Впрочем, осмотрев себя самое, Лена убедилась, что никто ее ночью не трогал. Во всяком случае, в сексуальном смысле. Конечно, кому приятно с бесчувственным бревном дело иметь! По правде сказать, это ее даже немного разочаровало.

На всякий случай Лена понюхала соседние подушки. Как ни странно, мужицкого духа она не ощутила, а вот бабский присутствовал. Дорогими духами попахивало, которыми обитательницы лесных избушек на Руси обычно не пользуются. Впрочем, черт его знает, до чего цивилизация дошла. Может, мамаша того паренька, который ей не то наяву привиделся, не то померещился, в городе работает? Или в этом самом лесном заведении, где Лена вчера побывала. Ведь отсюда не так уж далеко в принципе…